"Б.И.Дубров. Солдатская Слава " - читать интересную книгу автора

когда освободили Черниговщину и он пришел в нашу роту. Мы впритык подошли к
Днепру напротив сел Старый и Новый Глибив. Там как раз тот же треугольник,
куда прыгал Шекера из самолета...
Разведчики должны были ночью переплыть Днепр, узнать об обороне
противника, взять "языка". В группу выделили сержантов Сычева, Поликарпова и
новичка Шекеру. В моих фронтовых бумагах сохранились страницы из дневника,
который вел Григорий. Вот они: "Наши лодки неслышно причалили к берегу под
обрывом, - читал Розов на пожелтевшем листе. - Я знал, что где-то здесь
переправлялись партизаны. Следовательно, и регулярные части смогут.
Главное - разгадать систему обороны фашистов... На рассвете мы с
Поликарповым вкарабкались на гребень глинистого обрыва. Было росисто, и мы
промокли до рубца. Дрожали от холода, но ползли. Впереди над бруствером
торчал пулемет. Заглянули тихонько в окоп - два фрица храпят. Разбудили их,
связали и потянули на плащ-палатках к своим. Аж вспотели, пока доцуприкали
их до лодки. Не успели конвоиры с "языками" оттолкнуться от берега, как
немцы обнаружили пропажу. Стрельба поднялась! Нам всем, кто оставался на
этом берегу, пришлось занимать оборону. Между тем лодка с "языками"
благополучно досталась противоположного берега. Одну за одной мы отбивали
атаки власовцев, - патронов и гранат хватало. Продержались до вечера.
Полковник спросил по рации, не хотим ли вернуться. "Нет! - ответили.- Зачем
туда-сюда ездить..." Утром заговорила наша артиллерия и хорошо-таки
поколошматила власовцев. Четыре дня мы держались на плацдарме, пока саперы
переправу навели..."
Розов прибавил к этому, что за операцию на Днепре Шекера был награжден
орденом Ленина. Очень дорожил Григорий своей первой наградой, все документы,
личные записки, дневник сдавал, когда отправлялся в разведку, а орден возле
сердца берег.
Вот другая запись. "Мы с Поликарповым и Сычевым сдружились быстро.
Ребята таковы, что во всем можно на них положиться, а для разведчика превыше
всего - полное доверие. Поэтому и за Припять вместе направились ночью.
Быстро добрались до первого вражеского окопа, в котором, казалось, никого не
было. Скатился я туда и вдруг почувствовал, что фашист, который сидел на
дне, обхватил меня своими лапами и не дает пошевелиться. Пришлось применить
нож. Не повезло и с другими двумя фрицами во втором окопе. Они пробовали
шуметь, и мы вынуждены были уничтожить их. Аж в третьем окопе взяли одного,
вынули затвор из вражеского пулемета и уже перед рассветом возвращались
назад. Ползем и наталкиваемся на немецкую линию связи. Разрезаю и связываю
провод. Это чтобы не нашли повреждения. Два немца-связиста чуть ли не
споткнулись о нас. Они на всякий случай держали в руках ножи, и столкновение
было острое. Меня ранили в ногу. Как не тяжело было, но Сычев и Поликарпов
"языка" не бросили. Назад переплывали уже под плотным минометным обстрелом.
Взорвалось возле самого борта, лодку накрыло волной. Молниеносное движение
ножом - руки пленного свободны, он плывет в окружении Сычева и Поликарпова.
А мне все тяжелее плыть. Едва поснимал с себя сапоги, верхнюю одежку. Бросил
оружие - другого выхода не было..."
Свернув пожелтевшие листы, Розов вспоминал дальше:
- После госпиталя Григорий опять вернулся в свою разведроту. Под
Корсунем, где мы зажали огромную группировку гитлеровцев, фронт был, как
слоистый пирог: то свои, то враги... Пошли в маскхалатах полевой дорогой в
заснеженной степи. Ожидали всевозможных неожиданностей, потому автоматы и