"Александр Дюма. Жорж " - читать интересную книгу автора

происходило описанное сражение, разгорелась новая битва, не менее
ожесточенная, чем первая, но приведшая к совсем иным результатам.
На этот раз речь шла не о четырех кораблях и не о тысяче восьмистах
матросах. Двенадцать фрегатов, восемь корветов и пятьдесят транспортных
судов высадили на остров двадцать или двадцать пять тысяч солдат, и эта
оккупационная армия двигалась на Порт-Луи, который назывался тогда
Порт-Наполеон. Трудно изобразить зрелище, какое являла собой столица
острова, в то время как ее атаковали столь мощные военные силы. Со всех
частей острова стекались массы народа, на улицах царило необычайное
волнение. Поскольку никто не был осведомлен о действительной опасности,
каждый создавал себе воображаемую, и больше всего верили самым
преувеличенным, самым неслыханным россказням. Время от времени вдруг
появлялся кто-то из адъютантов главнокомандующего, он отдавал очередной
приказ и обращался к толпе, стараясь вызвать в ней ненависть к англичанам и
возбудить патриотизм. Когда он говорил, со всех сторон взлетали шляпы,
надетые на конец штыка, раздавались крики "Да здравствует император!", люди
клялись друг другу победить или умереть; трепет энтузиазма охватил толпу,
которая перешла от пассивного ропота к ожесточенным действиям и бурлила
теперь, требуя приказа выступить навстречу врагу.
Больше всего народа собралось на площади Армии, то есть в центре
города. Можно было видеть то направлявшиеся туда фургоны с несущейся галопом
парой маленьких лошадок из Тимора или Пегю, то пушку, которую катили
артиллеристы-добровольцы, юноши пятнадцати - восемнадцати лет, с лицами,
опаленными порохом и потому от этого казавшимися бородатыми. Сюда
стягивались национальные гвардейцы в военной форме, добровольцы в
причудливой одежде, приделавшие штыки к охотничьим ружьям, негры, наряженные
в остатки военных мундиров, вооруженные карабинами, саблями и копьями; все
это смешивалось, сталкивалось, валило друг друга с ног, создавало
невообразимый шум, поднимавшийся над городом подобно гулу огромного роя пчел
над гигантским ульем Однако ж, прибыв на площадь, эти люди, бегущие
поодиночке или группами, принимали более упорядоченный и спокойный вид. Дело
в том, что на площади была выстроена в ожидании приказа о выступлении
половина гарнизона острова, состоявшего из пехотных полков, в общем
насчитывавших тысячу пятьсот или тысячу восемьсот солдат; они держались
гордо и в то же время беззаботно, как бы воплощая молчаливое осуждение
беспорядка, создаваемого теми, кто был хуже осведомлен о событиях и все же
обладал мужеством и искренним желанием принять в них участие. Пока негры
толпились на краю площади, полк островитян-добровольцев, как бы повинуясь
военной дисциплине солдат, остановился против частей гарнизона и построился
в таком порядке, как они, стараясь подражать, хоть и безуспешно,
правильности их рядов.
Тот, кто казался командиром полка и кто изо всех сил старался достичь
упомянутого порядка, человек лет сорока - сорока пяти, носил погоны
командира батальона. Природа наградила его одной из заурядных физиономий,
которым никакое волнение не способно придать то, что принято называть
выразительностью. Впрочем, он был завит, побрит, подтянут, как будто пришел
на парад; время от времени он расстегивал пуговицы сюртука сверху вниз одну
за другой, постепенно раскрывая его: под сюртуком можно было видеть пикейный
жилет, рубашку, жабо и белый галстук. Возле командира стоял красивый мальчик
лет двенадцати, которого на расстоянии нескольких шагов ожидал слуга негр,