"Александр Дюма. Графиня де Шарни (части 4-6)" - читать интересную книгу автора

Шарни совершенно забыл про него, хотя во время топографических работ
самолично его снимал. Канал тянулся на многие лье и на всем протяжении
представлял такую же трудность для переправы, как и здесь.
Если с ходу его не преодолеть, то на переправе можно поставить крест.
Шарни подал пример: он первым бросился в воду. Глубина была большая, но
конь графа бесстрашно поплыл к другому берегу.
Но вся беда была в том, что на крутом глинистом откосе подковам лошади
не за что было зацепиться.
Трижды или четырежды Шарни пытался выбраться наверх, но, несмотря на
все искусство опытного наездника, каждый раз его лошадь после отчаянных,
почти по-человечески разумных усилий соскальзывала из-за отсутствия опоры
для передних ног и, хрипло дыша, бухалась в воду, чуть ли не топя всадника.
Шарни понял: то, что не смог сделать его великолепный скакун лучших
кровей, управляемый умелым седоком, заведомо не под силу четырем сотням
полковых лошадей.
Итак, попытка не удалась; судьба оказалась сильней, король и королева
погибли, и, раз нельзя их спасти, не остается ничего другого, как исполнить
свой долг, то есть погибнуть вместе с ними.
Граф предпринял еще одно усилие, чтобы выбраться на берег, оно
оказалось тщетным, как и предыдущие, но на сей раз граф почти до половины
клинка вонзил в глину свою саблю.
Сабля так и осталась там - как опора, которой лошадь воспользоваться не
способна, но которая может оказаться полезной для седока.
Шарни отпустил узду, вынул ноги из стремян и, оставив коня бороться с
гибельной водой, подплыл к сабле, схватился за нее, и после нескольких
бесплодных попыток вскарабкался на откос и выбрался на берег.
После этого он повернулся и глянул на противоположную сторону: де Буйе
и его сын плакали от бессильной ярости, солдаты угрюмо сидели в седлах,
поняв, после того как стали свидетелями отчаянной борьбы, что вел Шарни,
сколь тщетна была бы их попытка форсировать канал.
Г-н де Буйе был в безмерном отчаянии; ведь до сей поры все его
предприятия удавались, все его действия увенчивались успехом, и в армии даже
родилась поговорка: "Удачлив, как Буйе."
- Ах, господа, - скорбно воскликнул он, - после этого можно ли назвать
меня удачливым?
- Нет, генерал, - ответил с другого берега Шарни, - но будьте спокойны,
я засвидетельствую, что вы сделали все, что было в человеческих силах, а
ежели я скажу, мне поверят. Прощайте, генерал.
И он пошел пешком, весь в грязи, истекающий водой, безоружный: сабля
его осталась на откосе канала, порох в пистолетах подмок; вскоре он скрылся
среди деревьев, которые, подобно дозору, выдвинутому лесом, стояли вдоль
дороги.
Именно по этой дороге и увезли плененного короля и королевское
семейство. Чтобы догнать их, нужно было идти по ней.
Но, прежде чем выйти на дорогу, Шарни в последний раз обернулся и
увидел на берегу проклятого канала г-на де Буйе и его отряд, которые, хоть и
понимали, что идти вперед нет возможности, никак не могли решиться начать
отход.
Шарни обреченно помахал им рукой, торопливо зашагал по дороге и вскоре
исчез за поворотом.