"Александр Дюма. Графиня де Шарни (части 4-6)" - читать интересную книгу автора

Покачав головой, он вполголоса промолвил:
- Нет, я не вправе вскрывать его. Но я так буду молить ее, что она
позволит мне прочесть это письмо.
И словно для того, чтобы утвердиться в этом решении, невозможном для не
столь прямодушной натуры, он еще раз повторил:
- Нет, не стану читать!
Он так и не прочел его, но утро застало его сидящим за столом и
пожирающим взглядом адрес на письме, которое прямо-таки отсырело от его
дыхания, потому что он беспрерывно прижимал его к устам.
Вдруг сквозь шум, поднявшийся на постоялом дворе и возвещающий, что
началась подготовка к отъезду, до Шарни донесся голос г-на де Мальдена,
который звал его.
- Я здесь, - откликнулся граф.
Он убрал в карман кафтана бумаги погибшего Изидора, в последний раз
поцеловал так и не вскрытое письмо, положил его рядом с сердцем и сбежал по
ступенькам.
На лестнице он встретил Барнава, который осведомился, как себя
чувствует королева, и поручил г-ну де Валори спросить у нее распоряжений
относительно часа выезда.
По виду Барнава было ясно, что он тоже не ложился и спал ничуть не
больше графа Оливье де Шарни.
Они обменялись поклонами, и Шарни, будь его мысли заняты чем-то другим,
кроме письма, которое он прижимал рукою к сердцу, несомненно, заметил бы
огонек ревности, вспыхнувший в глазах Барнава, когда тот услышал, как граф
тоже спрашивает о здоровье королевы.

Глава 8. КРЕСТНЫЙ ПУТЬ

Усевшись в карету, король и королева с удивлением обнаружили, что
глазеют на их отъезд одни лишь жители города, а сопровождать их будет только
кавалерия.
Это было еще одно проявление заботы Барнава; он знал, что вчера, когда
карета вынуждена была ехать со скоростью пешехода, королева страдала от
жары, пыли, мух, толпы и угроз своим верным слугам и подданным, пришедшим
приветствовать августейшую чету; он придумал, будто получено сообщение о
новом вторжении: якобы г-н де Буйе вернулся во Францию с пятьюдесятью
тысячами австрийцев, и потому каждый человек, имеющий ружье, косу, пику и
вообще какое-нибудь оружие, обязан отправиться на бой с ними; толпа вняла
его призыву и повернула назад, дабы отразить нашествие.
В ту пору Франция питала подлинную ненависть к чужеземцам, ненависть
настолько сильную и всеобъемлющую, что она обратилась против короля и
королевы: ведь главной виной королевы было то, что она чужеземка.
Мария Антуанетта догадалась, кому она обязана этим новым благодеянием.
Мы сказали .благодеянием. и ничуть не преувеличили. Она взглядом
поблагодарила Барнава.
Едва усевшись в карету, королева сразу же обратила взор к Шарни; Шарни
был уже на козлах, но сидел не посередине, как вчера; он прямо-таки принудил
г-на де Мальдена поменяться местами и сел с краю, где прежде сидел верный
королевский телохранитель и где было гораздо опасней. Шарни жаждал получить
рану, чтобы она позволила ему вскрыть письмо графини, которое жгло ему