"Александр Дюма. Папаша Горемыка (Собрание сочинений, Том 55) " - читать интересную книгу автора

всякий раз, когда я делаю попытку к ним подойти, я с ужасом убегаю прочь.
Старый Конде замолчал и ненадолго задумался; затем он шумно закашлялся,
стараясь справиться с охватившим его волнением.
- Возьми эти деньги, - наконец, произнес он, - они тебе потребуются,
чтобы похоронить твою бедную покойницу в отдельной могиле - за последнюю
четверть века многие сильные мира сего были лишены этой возможности. Что
касается твоего дома, не беспокойся: отныне никто его не тронет.
Франсуа Гишар взял протянутую руку принца и, плача, стал осыпать ее
поцелуями.
- Ваша светлость, - спросил он, - как же мне вас отблагодарить?
- Когда ты будешь молиться за упокой родных, - ответил старый принц, -
добавь к именам своих детей имя герцога Энгиенского - больше я тебя ни о чем
не прошу.
Рыбак уже собирался уйти, но принц де Конде снова его окликнул.
- Постой, - сказал он, - я дал тебе землю, на которой по своим
республиканским правам ты позволил себе построить дом. Этот участок раньше
принадлежал мне, и я был вправе воспользоваться своей властью собственника,
но ты избил моих лесников и едва не утопил судебного исполнителя - за это
полагается штраф.
- Что же потребует от меня ваша светлость?
- Разыщи мне вальдшнепа, которого так и не подобрал этот дурак
Симонно. Видишь, я не такой уж строгий судья.
Франсуа Гишар бросился на поиски птицы и вскоре нашел ее.
Таким образом рыбак стал законным владельцем домика и приусадебного
участка у вареннской переправы.


VI

БЕЛЯНОЧКА

Происшествие, о котором мы только что рассказали, отныне стало занимать
в воспоминаниях Франсуа Гишара место, сопоставимое разве что с осадой
Майнца; оно завершило ряд печальных событий, которыми была отмечена первая
половина его жизни.
Хотя душа рыбака была истерзана скорбью, не ослабевавшей с годами,
последующие пятнадцать лет, с тех пор как умерла его жена, прошли для него
спокойно и однообразно.
На следующий день после того, как преступление, задуманное Франсуа
Гишаром, привело к столь неожиданному итогу, он проводил Луизон в последний
путь, немного помолился у еще незасыпанной могилы, вернулся домой и провел
остаток дня в четырех стенах наедине с малышкой Юбертой.
Сидя в комнате, все еще насыщенной терпким запахом, который оставляет
после себя смерть, Франсуа Гишар принялся плакать, но тут солнечный луч,
пробившийся сквозь деревья и упавший на пол, развеселил Юберту, которая
весьма уныло провела последние дни; девочка подползла к стулу рыбака,
забралась к нему на колени и начала водить своими ручонками по дряблым
морщинистым щекам деда, растягивать и сжимать их поочередно, звонко смеясь
над гримасами, появлявшимися на его лице от этих движений.
Франсуа Гишар рассердился, но, увидев, как по розовым гладким щекам