"Александр Дюма. Ашборнский пастор (Собрание сочинений, Том 56) " - читать интересную книгу автора

настоящий вельможа не пожелал бы взять себе подобного человека даже в лакеи.
Поэтому в моей дальнейшей жизни всякий раз, когда вместо ожидаемого в
нетерпении радостного события со мной случалось что-нибудь невеселое и
огорчительное; всякий раз, когда вместо обещанного мне сияющего солнечного
дня выпадал день сумрачный и дождливый, - я вспоминал день, проведенный у
нашего родственника из Саутуэлла, и, предъявляя Господу это новое
разочарование, шепотом произносил слова, понятные только мне одному и
удивляющие многих людей:

"О великий Поп!"

Скажу теперь, этот визит оказал на меня влияние и иного рода, но,
поскольку это мое письмо и так уже слишком длинное и поскольку это влияние,
так же как и подзорная труба моего деда-боцмана, оказалось немаловажным в
моей жизни, позвольте мне попрощаться с Вами, дорогой мой Петрус, и
попросить Вас передать мой поклон Вашему достойному брату Сэмюелю Барлоу из
Ливерпуля, а то, что мне осталось досказать на эту тему, я приберегу для
следующего послания, ведь повествование, втисни бы я его в это письмо,
оказалось бы, само собой разумеется, лишенным необходимой для него
обстоятельности.
Но я весьма опасаюсь, дорогой и уважаемый коллега, что, расскажи я Вам
мою жизнь и поведай то, что Вам хотелось бы знать, Вы, обманутый в своих
ожиданиях, как частенько бывал обманут я сам, напишете в свою очередь: "О
великий Поп!.."


II

КАКИМ ОБРАЗОМ Я СТАНУ ВЕЛИКИМ ЧЕЛОВЕКОМ

И все же что этот день оставил у меня в душе, так это желание самому
стать великим человеком ради того, чтобы и меня в один прекрасный день
встретили так, как в Саут-уэлле был встречен великий Поп.
Желание это оказалось настолько сильным, что, когда я впервые стал
рассматривать себя в зеркале, тщеславие нашептывало мне, что я ведь не
только не хромой и не горбатый, а, напротив, довольно миловидный подросток.
Моя внешность не вызывала того разочарования, которое внушил мне и
должен был внушать другим великий Поп, а уж это, во всяком случае, являлось
преимуществом перед ним - преимуществом, дарованным мне самим Небом.
Однако, каким же образом я смогу стать великим человеком? Такой вопрос
я задавал самому себе.
Действовать ли мне так, как Ахилл, Александр Македонский, Юлий Цезарь,
Карл Великий или Ричард Львиное Сердце?
У меня никогда не было явного призвания к поприщу завоевателя.
Так же как Церковь, к которой я принадлежу или, вернее, не принадлежу,
поскольку заповедь эта католическая, я испытываю ужас перед пролитием крови.
К тому же все великие люди, имена которых я только что назвал, сами
были сыновьями королей, а то и потомками богов или богинь и в определенное
время получали в свое распоряжение солдат и деньги, необходимые для
завоевания Троады, Индии, Галлии, Саксонии или Святой земли, в то время как