"Александр Дюма. Инженю (Собрание сочинений, Том 48) " - читать интересную книгу автора

Если не считать портретов, квартира была крайне проста, только в
некоторых вещах, таких, как вазы, подсвечники, настольные часы, угадывалось
скрытое стремление ее хозяев к роскоши, страстное желание видеть вокруг себя
позолоту.
В ту минуту, когда Дантон позвонил, все в доме - молодая жена, ребенок,
собака, - узнав его по звонку, бросились к двери; но, когда она открылась и
за спиной хозяина дома все увидели странного гостя, которого он привел,
женщина в испуге отпрянула, ребенок заплакал, собака залаяла.
Лицо Марата слегка скривилось.
- Простите, дорогой мой гость, - сказал Дантон, - к вам здесь еще не
привыкли и...
- ... и я всех пугаю, - закончил Марат. - Не извиняйтесь, ни к чему:
мне это знакомо!
- Милая моя Габриель, - сказал Дантон, целуя жену, как мужчина,
который в чем-то провинился и хочет, чтобы его простили, - я встретил этого
господина в Пале-Рояле. Он выдающийся врач, более того - философ; он любезно
согласился принять сделанное мной предложение отобедать у нас.
- Если ты, мой дорогой Жорж, привел гостя, то он может быть уверен,
что здесь его примут радушно; правда, об этом не знали ребенок и собака...
- Собака держит ухо востро, я вижу, - ответил Марат. - Кстати, я
заметил одну особенность, - прибавил он с восхитительным бесстыдством, - что
по натуре своей собаки - большие аристократы.
- Кто-нибудь из приглашенных пришел? - спросил Дантон.
- Нет... Только повар.
Госпожа Дантон произнесла последние слова с улыбкой.
- Ты предложила ему свою помощь? Ведь ты сама, милая моя Габриель,
тоже отлично готовишь!
- Да, и мне стало стыдно, что от моих услуг отказались.
- Неужели?.. Значит, ты ограничилась сервировкой?
- Тоже нет.
- Как нет?
- Нет. Двое слуг принесли все: столовое белье, столовое серебро,
канделябры.
- Неужели он полагает, что у нас ничего нет? - принимая гордый вид и
нахмурив брови, спросил Дантон.
- Он сказал, что вы обо всем договорились, и пришел готовить только на
этом условии.
- Хорошо! Оставим его в покое, он оригинал... Слышишь, звонят, дитя
мое, пойди взгляни, кто там пришел.
Потом, повернувшись к Марату, он сказал:
- Я перечислю вам наших сотрапезников, мой дорогой гость... Это,
прежде всего, ваш собрат, господин доктор Гильотен; Тальма и Мари Жозеф де
Шенье, неразлучная пара; Камилл Демулен, дитя, мальчишка, но мальчишка
гениальный... Ну, кто еще? Вы, моя жена и я, вот и все... Ах, да, забыл,
Давид. Я пригласил моего отчима, но он считает, что мы для него слишком
блестящее общество; он добрый и превосходный провинциал; он чувствует себя в
Париже совсем чужим и, стеная, просит позволить ему вернуться к себе в
Арси-сюр-Об... А, это ты, Камилл? Входи, входи же!
Эти слова были обращены к невысокому человеку лет двадцати шести -
двадцати восьми, но выглядевшему едва на двадцать. Он явно был своим