"Александр Дюма. Пьер де Жиак (Собрание сочинений, Том 1) " - читать интересную книгу автора

человек лет тридцати двух; длинные каштановые волосы обрамляли бледное чело
и доходили ему до плеч; у него были голубые глаза, а выражение лица можно
было бы назвать нежным, если бы он не хмурил брови; уже залегшая меж бровями
складка выдавала сильную волю, которая у бретонцев переходит порой в
упрямство. Медная лампа, единственная, как мы уже сказали, что горела во
всем лагере, освещала манускрипт, который читал молодой человек, подперев
голову левой рукой, а правой вносил в него поправки крупным почерком: его
буквы были в три раза больше написанных до него. Манускрипт этот назывался
так: "История Артура, графа де Ричмонта и коннетабля Франции, содержащая его
мемуары с 1413 по 1424 год".
- Эх, бедный мой Гильом, дойдя до последней страницы, прошептал
молодой человек, - боюсь, что в этот час ты взялся вписать в мою историю
самые яркие страницы, а этот тысяча четыреста двадцать пятый год, начавшийся
так неудачно, как бы не кончился еще хуже.
- Что за печальные мысли, ваше сиятельство! - подхватил какой-то
человек, по виду крестьянин, незаметно вошедший в палатку Артура и бесшумно
подошедший к его постели, так что тот его даже не заметил. - К несчастью, -
продолжал со вздохом вошедший, - новости, которые я принес, не из тех, что
могут порадовать.
- А-а, это ты Ле Грюэль? - отозвался Артур, улыбнувшись, и это
свидетельствовало о том, что, хотя обещанные новости были неутешительны,
доставившего их человека тем не менее ожидали с радостью. - Клянусь головой,
бедный мой Гильом, я уж думал, что тебя повесили, и собирался было отрядить
завтра людей с приказанием обшарить все растущие поблизости деревья, чтобы
отдать тебе христианский долг.
- А ведь это вполне могло произойти, ваше сиятельство, ежели б я не
сменил ливрею вашего благородного дома на эту деревенскую одежду. Англичане
день и ночь бьют в барабаны, собирая народ под знамена графа Суффолка и
мессира Скальза, и хотя денег при мне не много, они тем не менее могли бы
похвастаться такой добычей.
С этими словами Гильом Ле Грюэль высыпал содержимое своего кошелька в
графский шлем.
- Докуда же ты дошел?
- До Ренна, черт подери!
- Там ничего не слышно о короле?
- Как же, как же! Он сейчас в Иссудуне с господином де Жиаком и со
всем двором.
- А обещанные сто тысяч экю?
- О них я ничего не слыхал.
- Стало быть, деньги, которые ты принес... - продолжал Артур, едва
взглянув на полный золота шлем.
- ...выручены за драгоценности, которые вы мне приказали продать, а
кроме того, здесь еще двести экю золотом: половину мне передал ваш брат,
господин Жиль, а остальное дали госпожа д'Алансон и госпожа де Ломань.
- Славные мои сестрицы! - прошептал Артур.
- Что же до герцога Жана, то он сейчас путешествует то ли в Морле, то
ли в Кемпере; впрочем, даже если бы он был в Ренне, вы и сами знаете: он
считает себя скорее бургунд-цем, нежели дофинезцем.
- Значит, наше состояние растет?
- Уже выросло до четырехсот восьмидесяти экю золотом.