"Александр Дюма. Джентльмены Сьерры-Морены и Чудесная история дона Бернардо де Суньыги ("Тысяча и один призрак") (Собрание сочинений, Том 35) " - читать интересную книгу автора

собираетесь с ним делать?
- Я хочу заклеймить им моих собак, чтобы уберечь их от бешенства.
- Это право сеньора; вы владелец земли, на которой построен монастырь?
- Я дон Бернардо де Суньига, сын Педро де Суньиги, графа де Баньяреса,
маркиза д'Айямонте; я рыцарь ордена Алькантары, как ты можешь это видеть по
моему плащу, и командую сотней воинов.
- Не может быть! - воскликнул кузнец с нескрываемым ужасом.
- Это почему же не может быть?
- Потому что вы живы, и вполне живы, хотя вам, похоже, холодно, а дон
Бернардо де Суньига умер сегодня около часу ночи.
- И кто же тебе сообщил столь удивительную новость? - поинтересовался
рыцарь.
- Оруженосец в стеганом камзоле с гербом замка Бе-хар; час тому назад
он прошел в монастырь Непорочного зачатия, чтобы заказать там заупокойную
мессу.
Дон Бернардо расхохотался.
- Держи пока десять золотых монет за твой ключ, - сказал он. - Я приду
за ним сегодня после полудня и принесу тебе еще столько же.
Кузнец поклонился в знак согласия. Двадцать золотых монет он не смог бы
заработать и за год, и за такую сумму стоило рискнуть, даже если его ждет
наказание.
Впрочем, о каком наказании может идти речь? Ведь существовал обычай:
чтобы уберечь охотничьих собак от бешенства, их клеймят ключами от церквей.
Сеньор же, столь щедро его вознаградивший, ни в коем случае не мог быть
вором.
Дон Бернардо сел на коня. Он пытался согреться в кузнице, но это ему не
удалось. Теперь он надеялся больше на солнце, что начинало подыматься,
сияющее, каким оно бывает в Испании уже в марте.
Дон Бернардо доехал до полей и пустил коня вскачь; но холод овладевал
им все больше и больше, ледяная дрожь пробегала по всему его телу.
И это было еще не все: казалось, он был словно прикован к монастырю и
описывал круг за кругом, в центре которого находилась церковная колокольня.
Около одиннадцати часов, пересекая лес, он заметил работника,
отесывавшего дубовые доски; ему часто доводилось видеть эту работу, но тут
его словно что-то невольно толкнуло спросить у плотника:
- Что ты делаешь?
- Вы же сами видите, достопочтенный сеньор, - откликнулся тот.
- Нет, если я тебя спрашиваю.
- Ну хорошо, отвечу вам: я делаю гроб.
- Дубовый? Верно, ты стараешься для знатного сеньора?
- Для рыцаря дона Бернардо де Суньиги, сына его милости Педро де
Суньиги, графа де Баньяреса, маркиза д'Айямонте.
- Разве рыцарь умер?
- Сегодня около часу ночи, - ответил работник.
- Это сумасшедший, - пробормотал дон Бернардо, пожав плечами, и
продолжил свой путь.
Около часу дня, подъезжая к деревне, где был заказан ключ, он встретил
монаха, ехавшего верхом на муле в сопровождении ризничего, шедшего пешком.
Ризничий нес распятие и кропильницу.
Дон Бернардо уже придержал было своего коня, чтобы пропустить святого