"Александр Дюма. Женщина с бархоткой на шее ("Тысяча и один призрак") (Собрание сочинений, Том 35) " - читать интересную книгу автора

Во второй половине дня, после семейного обеда, Нодье обыкновенно
работал в столовой, при трех - всегда именно трех - свечах, расставленных
треугольником; мы уже говорили о том, на какой он писал бумаге и каким
почерком, и притом только гусиными перьями; железные перья, как вообще все
новые изобретения, приводили Нодье в ужас: газ бесил его, пар вызывал у него
ярость, в уничтожении лесов и истощении каменноугольных копей ему виделся
близкий и неизбежный конец света. Ненависть к прогрессу цивилизации
заставляли Нодье произносить особенно вдохновенные речи и особенно неистово
метать громы и молнии.
Приблизительно в половине десятого Нодье снова выходил из дому, но на
сей раз он шел не вдоль набережных, а вдоль бульваров; он заходил либо в
Порт-Сен-Мартен, либо в Амбигю, либо в Фюнанбюль; чаще всего - в Фюнанбюль.
Нодье боготворил Дебюро; для Нодье во всем мире существовало только три
актера: Дебюро, Потье и Тальма; Потье и Тальма умерли, но Дебюро
вознаграждал Нодье за потерю двух других.
Нодье сто раз смотрел "Бешеного быка".
Каждое воскресенье Нодье завтракал у Пиксерекура. Там он снова
встречался со своими гостями - библиофилом Жакобом, который был там королем
в отсутствие Нодье и становился вице-королем, когда появлялся Нодье, с
маркизом де Гане, с маркизом де Шалабром.
Маркиз де Гане, человек с переменчивым нравом, капризный книголюб,
влюблялся в книгу так же, как повеса времен Регентства влюблялся в женщину:
он влюблялся с целью завладеть ею; потом, когда он становился ее
обладателем, в течение целого месяца он был ей верен; мало сказать верен -
сходил по ней с ума, носил ее с собой, останавливал друзей, чтобы показать
ее им, вечером клал ее себе под голову, просыпаясь ночью, зажигал свечу,
чтобы еще разок поглядеть на нее, но так никогда ее и не читал; он вечно с
завистью смотрел на книги Пиксерекура, но тот ни за какие деньги не
соглашался их продать, и он отомстил за этот отказ, купив на распродаже у
г-жи де Кастел-лан автограф, о котором Пиксерекур мечтал целых десять лет.
- Не беда! - в бешенстве сказал Пиксерекур. - Все равно я его получу.
- Что получите? - спросил маркиз де Гане.
- Этот автограф.
- Каким же образом?
- Да после вашей смерти, черт побери! Пиксерекур сдержал бы слово,
если бы маркиз де Гане
тут же не решил пережить Пиксерекура.
А маркиз де Шалабр мечтал об одном, но мечтал страстно: о Библии,
которой не было бы ни у кого. Он так измучил Нодье, чтобы тот назвал ему
какой-либо уникальный экземпляр, что Нодье в конце концов придумал лучше,
чем маркиз де Шалабр: он назвал несуществующий экземпляр.
Маркиз де Шалабр тут же начал поиски этого экземпляра.
Христофор Колумб не столь упорно стремился открыть Америку, Васко де
Гама не столь усердствовал ради открытия Индии, сколь упорно искал Библию
маркиз де Шалабр.
Но Америка находится между 70° северной и 53° и 54° южной широты, но
Индия лежит по ту и по другую сторону Ганга, тогда как Библия маркиза де
Шалабра не находилась ни в каких широтах и не лежала ни по ту, ни по другую
сторону Сены. Из этого следует, что Васко де Гама нашел Индию, что Христофор
Колумб открыл Америку и что маркиз, сколько ни искал - от севера до юга и от