"Александр Дюма. Отон-лучник (Собрание сочинений, Том 37) " - читать интересную книгу автора

оружие против Франции, вместе с Готье де Мони участвовал в высадке на остров
Кадсан. Оказавшись вновь на континенте, он воспользовался этим
обстоятельством, чтобы навестить старых друзей, и в третий раз посетил замок
Годесберг, где в его отсутствие появился новый гость.
То был родственник ландграфа, некий Готфрид, который, зная, что ему не
приходится надеяться на богатое наследство, старался добыть богатство силой
собственного оружия. Он тоже сражался с неверными, но в Святой земле. Узы
кровного родства, слава, которую он обрел во время крестового похода,
известная склонность к роскоши, свидетельствующая о том, что вера его была
скорее напускной, нежели бескорыстной, раскрыли ему двери замка Годесберг,
где он стал почетным гостем. Однако вскоре после отъезда графа Хомбурга и
Альберта Готфрид задался целью сделаться совершенно незаменимым для
ландграфа Людвига, и так в этом преуспел, что, когда он притворился, будто
собирается уезжать, хозяин уговорил его остаться. Так Готфрид поселился в
замке, но теперь уже не как гость, а на правах домочадца.
Подчас истинная дружба не менее ревнива, чем любовь. И вот -
заблуждался Альберт или нет, - но в следующий приезд ему показалось, будто
Людвиг принимает его холоднее, чем обычно. Альберт пожаловался Эмме на
необъяснимую холодность ландграфа, а она в ответ стала сетовать на то, что
муж переменился и к ней. Альберт погостил в Годесберге всего две недели, а
затем, сославшись на то, что в Ронсдорфе нужно провести кое-какой ремонт, за
которым ему непременно нужно приглядеть, уехал из замка. Переправившись
через реку и небольшое ущелье, отделявшие владения ландграфа от Ронсдорфа,
он оказался дома.
Две недели спустя Альберт получил весточку от Эммы. Она окончательно
перестала что-либо понимать в характере мужа: прежде он всегда был нежен,
мягок и доброжелателен, а теперь сделался вдруг подозрительным и мрачным.
Даже юному Отону не раз приходилось сносить от отца неожиданные вспышки
гнева, чего раньше никогда не случалось, и это было тем обиднее и тяжелее
для Отона и его матери, что в самом недавнем прошлом Людвиг выказывал им
много ласки, любви и внимания. К тому же, по мере того как ландграф
отдалялся от жены и сына, он все более сближался с Готфридом, словно
перенося на чужого человека ту привязанность, какой уже не питал к близким.
Альберт от всего сердца жалел ландграфа, вредившего самому себе хуже
злейшего врага. Господь даровал ему радость и блаженство, но Людвиг, словно
опасаясь, что пламень счастья дотла сожжет ему душу, своими руками рушил
свой семейный очаг. Так оно и продолжалось, пока ландграф не прислал
Альберту приглашение на праздник шестнадцатилетия Отона, на который
съехалась вся местная знать.
Празднество это (о нем мы уже рассказывали) являло собой странное
зрелище: гости веселились, а хозяин пребывал в глубокой печали, но на то
была особая причина: в самом начале праздника Готфрид обратил внимание
ландграфа на сходство Отона и Альберта, притворившись, будто сам впервые его
заметил. В самом деле, если не считать того, что один так и светился
юношеской свежестью, а другого иссушило безжалостное солнце Испании, они
были разительно похожи: светловолосые, голубоглазые, они походили друг на
друга каждой черточкой - а уж это самый верный признак кровного родства,
который никогда не остается незамеченным. Это открытие поразило ландграфа
точно удар кинжала: уже давно, по навету Готфрида, он сомневался в чистоте
уз, связывающих Эмму и Альберта, но при мысли, что эти греховные отношения