"Алексей Дунаевский. Полюби меня красного " - читать интересную книгу автора

заставил меня сползти с кровати и, поддерживая зомби за локоток (спускаться,
кстати, следовало на семь четырехпролетных этажей), доставил призванного
отписываться соратника в холл.


Джон начинает войну

Если вы считаете, что я описал сущую банальность, какой-то там спуск по
лестнице, то вы ошибаетесь. Причем глубоко. Очень глубоко. Ведь по дороге
Джон хорошенько поучил жить человек этак пятнадцать-двадцать. Сначала он
заметил араба, посмевшего расхаживать туда-сюда по коридору в одних трусах.
Покрыв его нечеловеческим матом и заставив тем самым араба замереть в позе
страуса, Джон попросил меня перевести арабу все, что он ему только что
сказал. В ответ я еле-еле выдавил что-то шепотом о том, что "у нас в трусах
не ходят", после чего обнаружил, что сам плетусь вниз в одних трусах, но
только футбольного покроя.
Хотя, с другой стороны, ну не охуел ли тот араб в таких трусах
расхаживать? В смысле пидерастичных, гондонообразных. Что же касается меня
самого, то тут я не виноват, потому что это Белыч стал первым по хостелу в
футбольных трусах разгуливать. С него и спрашивайте, а я - жертва дурного
примера!
В то же время Джону содеянного было мало, и он не сдвинулся с места,
пока араб не сдриснул с глаз долой со скоростью испуганной мыши. Что ж, тоже
неплохо, и посему спускаемся ниже.
На следующем этаже Джону повстречались не в меру громко разговаривающие
негры, и тут он издал такой львиный рык, что негры с той поры разговаривали
друг с другом исключительно посредством крика-воя, так как полностью оглохли
на оба уха. Поморщившись при виде убогих и визжащих что-то негритят, Джон
вспомнил о своем клятвенном обещании Солу Кэмпбеллу поменьше трогать черных
братьев и оставил их в покое. Действительно, расставался он со своими
черными мишенями с явным намерением начать охоту на кого-нибудь еще. Видимо,
ничья с брамми начала сказываться, демонстрируя все свои негативные
последствия. Для врагов "МЮ", естественно.


Очи черные, рожи желтые...

В итоге досталось на орехи целой куче китаянок, посмевших попасться на
глаза Джону босыми и не в меру игривыми. И это при таких фэйсах-то! Знаете
ли, иногда я Джона в чем-то понимаю и даже поддерживаю. Не в меру игривых
китаянок следует останавливать любым способом.
И очень хорошо, когда рядом есть кто-то, страстно желающий избавить
тебя от созерцания этого карликово-кривоногого блядства. Вот и секунды не
прошло, как Джон обратил их в визжащее бегство, чему я был очень рад, так
как хотя бы на этот миг освободился от функций переводчика, обязанного
озвучивать на английском одно и то же, нечто вроде "ю, факинг чинкиз,
грязный ниггаз, мадди хонкиз, пусси-кантс, шат ап, бляди заебанные!".
Очистив этаж от китаянок и латентной проституции, Джон попытался было
продолжить движение вниз, но тут я упросил его сделать привал, так как мы
оказались на этаже, где была расположена кухня. Поразмыслив немного, Джон