"Дэйв Дункан. Тень (серия "Век Дракона")" - читать интересную книгу автора

при дворе королей Ранторры. Однако ты последовал за принцем. Почему?
- Ну... он оказал мне доверие. Я... я был должен.
- Видишь? Мы тоже порой невольны в своих поступках.
- Итак, в Аллэбане знают, кто ваш пленник?
- Не пленник, а гость. На нем мундир и знаки отличия наследного принца
Ранторры. Но имя мне неизвестно; мы редко получаем вести из королевства.
- Виндакс.
- А на троне по-прежнему Оролрон? И Альво - он по-прежнему герцог
Фонский?
- Да, - односложно подтвердил Сэлд. Почему, стоило им коснуться
Виндакса, старик сразу же упомянул о герцоге?
Острый Коготь поднялся в воздух, похлопал крыльями, чтобы они не
затекли, и продолжал чистить перья.
У Сэлда вдруг слезы выступили на глазах.
- Вы не позволите привязать его?
- Нет! - совершенно иным, резким тоном отрезал Карэмэн.
- Что ж, прощай, дурачина. Я буду скучать без тебя, бессовестный ты
негодяй, - пробормотал Сэлд себе под нос.
- Ты об Остром Когте? - спросил Карэмэн. - Ты любишь его?
Любить орла? Вот мысль!
- Наверное. Но он захочет вернуться к Ледяной Молнии. Пропустят ли его
дикие орлы?
Карэмэн поднялся, поправил Сэлду подушку.
- Пропустят - и туда, и обратно. Но пока что Коготь не собирается к
своей подружке. Немного погодя, может быть.
- Гм... а почему? - сонно промямлил Сэлд; Лицо Карэмэна расплывалось,
казалось, неясным, бледным пятном. Веки точно свинцом налились. Какой уж
тут доктор...
- Да, Острый Коготь еще побудет с нами, - словно издалека доносились до
Сэлда загадочные слова старика. - Подождет, пока ты оправишься. Он хочет,
чтобы вы вместе вернулись в Найнэр-Фон и освободили Ледяную Молнию. Коготь
хочет, чтобы оба они стали свободными. Так он мне сказал. А я ответил, что
именно так ты намерен поступить.




ЧАСТЬ ВТОРАЯ. НАКАЗАНИЕ



12


Один орел на привязи стоит двух в горах.
Поговорка летунов

Вице-маршал Найномэр был пьян в стельку и чувствовал себя превосходно.
Его лоснящаяся физиономия пылала ярче дров в камине. Развалившись и
вытянув ноги, он восседал на заваленной подушками дубовой скамье,