"Маргерит Дюрас. Месье X, именуемый здесь Пьер Рабье " - читать интересную книгу автора

Франсуа Морлан тоже начинает бояться. Что касается Д., то он боится с
первого дня. За меня - М. Леруа.
Я забыла сказать, Рабье всегда назначает свидания на открытых местах, в
ресторанах с несколькими выходами, в угловых кафе, на перекрестках улиц. Его
излюбленные районы - V I округ, Сен-Лазар, площадь Республики, Дюрок.
Первое время я опасалась, что он, проводив меня до двери, попросит
разрешения зайти на минутку. Он никогда не делал этого. Но я знаю, что он
думал об этом с первого же нашего свидания на авеню Мариньи.
Когда я видела Рабье в последний раз, он попросил меня пойти с ним
выпить стаканчик вина "в квартире его приятеля, уехавшего из Парижа". Я
сказала: "В другой раз". Но он знал, что другого раза не будет. Он уже
решил, что в тот же вечер покинет Париж. Но еще не решил, что бы такое
сделать со мной, каким образом отомстить - то ли увезти с собой из Парижа,
то ли убить.
Только один раз я видела Рабье расхристанным, его рыжая куртка была
распорота в пройме, на ней не хватало пуговиц. Лицо исцарапано. Рубашка
порвана. Это случилось в одну из наших последних встреч в кафе на улице
Севр. Он выглядел измученным, но был, как обычно, любезен и улыбался.
- Я упустил их. Их оказалось слишком много.
Он добавляет:
- Это было трудно, шесть человек, и они защищались. Молодые ребята, я
гнался за ними вокруг пруда в Люксембургском саду, но они бежали быстрее
меня.
Наверно, сердце у него щемит, как у получившего отставку любовника. На
лице - горькая улыбка: скоро он будет слишком стар, чтобы арестовывать
молодых.
Кажется, именно в тот день он говорит мне о доносчиках, которых
неизбежно порождает любое движение сопротивления. Я узнаю от него, что нас
выдал один из членов нашей организации. Его арестовали, и он заговорил,
когда ему пригрозили депортацией. Рабье говорит: "Это было легко, он все
указал - в каком доме, в какой комнате, в каком столе, в каком ящике". Рабье
называет его фамилию. Я сообщаю ее Д. - Д. сообщает нашим. Мы так привыкли
защищаться, наказывать предателей, избавляться от них, и притом быстро, пока
есть время, что принимаем решение убить этого человека сразу после
Освобождения. Даже выбираем место - парк Верьер. Но когда придет
Освобождение, мы единодушно откажемся от этого плана.
Рабье огорчается, что я не поправляюсь. Он говорит: "Я не могу этого
вынести". Сажать и посылать на смерть - это он может вынести, а что я не
толстею, как ему хотелось бы, это для него невыносимо. Он приносит мне
продукты. Я отдаю их консьержке или выбрасываю на помойку. Но что касается
денег, то я говорю ему, что ни за что не соглашусь принять их.
Кроме книжного магазина, он мечтает еще о том, чтобы стать судебным
экспертом по картинам и предметам искусства. В своем заявлении следственным
органам он утверждает, что был критиком по искусству в газете "Ле деба",
хранителем в замке Рокбрюн, экспертом компании P.L.M. "Накопив обширный
запас знаний в области документации и методов анализа и горячо увлекаясь
всеми проблемами, связанными с древними и современными искусствами, - пишет
Рабье, - я полагаю, что в настоящий момент могу, благодаря приобретенным
познаниям, выполнять самые серьезные и сложные задания, которые будут мне
поручены".