"Н.А.Дурова. Угол" - читать интересную книгу автора

навернулись слезы, Компаньонка молча приготовляла завтрак. Прошло четверть
часа; кофе готов был простыть так же, как и шоколад. "Прикажете, графиня?" -
компаньонка держала кофейник над чашкой, в готовности по первому мановению
наполнить ее ароматическим напитком.
- Что, милая? Ах, да!.. Но Жорж! Где Жорж? Неужели все еще спит?
Пошлите узнать, встал ли граф, и просите его сюда.
Компаньонка позвонила и, передав приказание графини вошедшей горничной,
снова спросила: "Угодно кофе вашему сиятельству?" Но графиня уже опять
погрузилась в свои мысли и не сводила глаз с двери. Наконец вошел камердинер
Тревильского.
- Его сиятельство поехал прогуливаться верхом тому уже более двух
часов.
Графиня взглянула с удивлением на компаньонку:
- Как же вы давеча сказали мне, что граф спит еще?
- Полагали так, графиня, потому что дверь его спальни была заперта.
- Все так думали, ваше сиятельство, что граф почивает, но уже кучер
сказал, что его сиятельство сам оседлал свою лошадь и уехал в шесть часов
утра.
Это донесение дало понять графине, что Георг совсем не ложился спать.
"Итак, он обманывал меня! Он притворялся дремлющим в карете, для того
только, чтоб избежать необходимого отчета в странности своих поступков у
Орделинских. Жорж познакомился с притворством, с обманом и употребляет его
против матери! Неужели он имеет в этом нужду?.. Неблагодарный!.." Между тем
компаньонка, нисколько не постигая душевного беспокойства встревоженной
матери и приходя в отчаяние оттого, что кофе простынет, налила его в чашку
графини с какою-то смешною решимостью, как будто совершила бог знает какое
важное дело, и пододвинула чашку под самый подбородок графини. В другое
время знатная дама нашла бы этот поступок странным или, по крайности,
неуместным, но теперь она не обратила на него даже и внимания, покойно
отодвинула чашку на середину стола, сказав, что не будет завтракать, что
чувствует себя очень утомленной и пойдет успокоиться. Она приказала, когда
возвратится граф, тотчас просить его к ней и, если она в это время будет
спать, - разбудить ее.
Говоря: "если я буду спать", графиня очень была уверена, что не будет
наслаждаться сном и одной минуты; до сна ли уже ей! Вся душа ее занята
опасностью видеть разрушение многолетнего труда, давних надежд и любимых
мечтаний! Этот союз с Орделинскими, столь пламенно ею желаемый, так издавна
приготовляемый, к которому она все так искусно приспособила, от которого так
много надеялась, который дал бы столько блеска ее фамилии, - этот союз может
не состояться!.. Мучительная мысль! Она не позволяет Тревильской оставаться
на месте; графиня с беспокойством то переходит из спальни в кабинет, то из
кабинета опять в спальню, то садится на диван, то приляжет на постель; но
воспоминание бала княгини Орделинской не оставляет памяти ее ни на минуту.
Но куда ж уехал Тревильский так рано и не дав себе ни получаса
отдохновения после бала, столь продолжительного и столь утомительного? Чтоб
узнать это, надобно опять воротиться к тому дню, в который граф так
живописно представлял статую в широкой аллее публичного сада.

От той минуты, в которую Сербицкий убедил его не следовать за госпожою
Зильбер в укромный домик старой Степаниды, Георг день и ночь думал об этом