"Лев Константинович Дуров. Грешные записки " - читать интересную книгу автора

нашем доме, в Лефортове. Это я к тому, что за последние годы я что-то не
слышал о подобных трагедиях. Может быть, из слабых тел выветрился здоровый
дух?
Возьмите любую газету, и вы прочтете, как один зарезал, пристрелил,
расчленил другого. Почему? По пьянке, под наркотой, не помнит - без
объяснения причин! Кому это интересно? Мне неинтересно.
Алексей Толстой еще более семидесяти лет назад размышлял: "Лев Толстой
написал Платона Каратаева; они, Платоны, миллионами в то время бродили по
русской земле. Теперь Платон - да не тот. Я не хочу читать про то, как один
человек выпустил кишки другому. Это их частное дело, это меня не касается. Я
хочу знать, каков сейчас этот стомиллионный Платон?
Достоевский написал Грушеньку. Она, хотя бы одной капелькой, жила в
каждой русской женщине. Теперь Грушенька - да не та. Но какая? Пойдет эта
новенькая Грушенька со мной на каторгу? А Раскольников - убьет сегодня
старуху? А Ставрогин - повесится на чердаке?
...Я хочу знать этого нового человека. Я хочу знать сегодня самого
себя".
Ау!.. Не слышу ответа на все эти вопросы. И вот впервые с шекспировской
трагедией я встретился не на театральной сцене, а в лефортовском доме. В
нашем доме. И участниками этого спектакля были ребята чуть старше меня - они
были ровесниками Ромео.
Васька Мурашов занимался в спортивном обществе "Локомотив". И у него
был преданный ему прекрасный товарищ - тоже спортсмен.
И вот мы, пацаны, стоим как-то и смотрим, как во дворе мужики играют в
домино. И тут из-под арки выходит Васька со своим товарищем. Оба задумчивые,
ни на кого не обращают внимания. И один из игроков окликает:
- Здравствуй, Вася!
Его все любили во дворе - он был честным и скромным парнем.
Вася обернулся и как-то рассеянно сказал:
- А может быть, и прощайте... Я еще не знаю...
Никто, конечно, не обратил внимания на эту "проходную" реплику. А
ребята вошли в подъезд, где жил Васька. Отец у него работал проводником на
поездах дальнего следования, мать где-то служила, так что парнишка был
предоставлен самому себе.
О чем ребята там говорили, неизвестно. Обо всем стало известно позднее.
На другой день они пришли на стадион и рассказали своему тренеру, что
влюбились в одну девушку, и будет честно, если один из них уйдет из жизни.
А Васькин приятель добавил:
- Еще честнее будет уйти из жизни вдвоем. Мы уйдем вместе.
И тренер не принял их слова всерьез - мальчишки!
А ребята между собой решили действительно уйти из жизни вдвоем. Взяли
"наган", а тогда это была не проблема - найти "наган". Впрочем, как и
сейчас.
Зашли к Ваське в квартиру, положили в шапку две бумажки с номерами и
стали тянуть жребий...
Первый номер достался Васькиному приятелю. Тот взял "наган" и вышел в
другую комнату. Скоро Васька услышал выстрел и открыл дверь в соседнюю
комнату. Его друг лежал мертвый. С дыркой в виске.
И тут Васька струсил. Даже не то, что струсил, - с ним случился шок. Он
лег рядом со своим другом и вырубился. А когда утром очнулся, пришел на