"Наталья Дурова. Чавка ("Звери-путешественники") " - читать интересную книгу автора

быть может, думал, что мама вовремя подоспела на помощь. Тогда кошке тотчас
становилось неловко, и она, наверное, поэтому, забывая о котятах, всю заботу
и внимание отдавала Чавке.
А Чавка был необычайно прожорлив и рос действительно не по дням, а по
часам. В свои пять месяцев, когда котята всё ещё были пушистыми шариками, он
уже был больше мамы-кошки.
Кошку это не беспокоило. А меня Чавка очень радовал.
"Ну, Чавка, - думала я, - скоро можно будет с тобой заниматься. Ты
станешь настоящим артистом. Будешь ты у нас прачкой".
Научить Чавку стирать легко. Ведь даже на воле, найдя лакомый кусочек,
прежде чем съесть, енот его обязательно ополоснёт. Такова уж природная
особенность енота. И дрессировщики ловко используют это в работе. Сначала
Чавка будет споласкивать в корытце кусочки мяса, которые я буду ему бросать.
Затем я заверну кусочек мяса в платок и брошу в корытце. Чавка, почувствовав
запах мяса, обязательно развернёт платок, но, разворачивая, будет
по-прежнему споласкивать мясо из платка, я возьму и перехитрю его. Брошу в
корытце пустой платок. Чавка не заметит этого и быстро сполоснёт платок. Но
мясо получит у меня из рук. Так он станет прачкой.
Я уже представляла себе большую тумбу, где будет устроена прачечная.
Чавка выйдет из домика, перелистает на пеньке книжку своих записей - кому
сдал бельё, от кого принял, потом деловито поднимет вывеску: "Прачечная
открыта". Пока я об этом думала, кошкина семья подошла к неглубокой
водосточной канаве. Котята шаловливо играли с Чавкой, мама-кошка наблюдала
за ними. Вот котята погнали Чавку к самому краю канавы. И вдруг у Чавки
пропала шалость. Потом, точно ощупывая перемешанную с песком влажную землю,
он задвигал передними лапками, нашёл букашку, ещё немного - и, опустив лапы
в воду, он начал невольно делать те движения, что мне были необходимы при
дрессировке. Ах! Если бы у меня был кусочек мяса, то можно было бы
попробовать и начать первую в Чавкиной жизни репетицию!
Осматриваю свои карманы. Кроме крохотного куска сахара, ничего не
нашлось. Желание проверить Чавку было так велико, что я забыла о маме-кошке
и протянула маленькому еноту сахар. Он взял его в лапки, обнюхал, опустил
лапы под воду и стал тереть.
- Молодец, Чавка, молодчина! Полощи, споласкивай!
А Чавка действительно, будто споласкивая, всё тёр и тёр сахар.
Я была рада. Что ж, не пройдёт и полугода, как на манеже цирка появится
ещё один хороший артист.
Лапки енота быстро работают под водой. Но вот он вынимает их. Они пусты
и липки. Конечно, сахар растаял! Не понимая, что произошло, Чавка вдруг
рванулся вперёд. Бултых! И очутился в канаве.
Бедная кошка! Она была хорошей и доброй мамой, и, пожалуй, если бы я не
вытянула из воды Чавку, кошка прыгнула бы в канаву спасать его. Но, увидев
Чавку уже на суше, кошка стала зализывать его мокрую шерсть. А немного
успокоившись, поспешила увести всю свою семью прочь от канавы.
Так они и шли. Впереди выступали котята, выступали гордо. За ними,
лениво подпрыгивая, брёл Чавка. А последней, еле-еле, шла мама-кошка. И,
несмотря на то, что бока её были впалые, а походка усталая, я глядела на неё
с уважением и чувствовала себя виноватой.
Ну что поделать! Хоть Чавка теперь и кошкин сын, однако стать прачкой
ему придётся.