"Елизавета Дворецкая. Червонная Русь " - читать интересную книгу автора

рассудительными отроками, отменно обученными Священному Писанию. С игуменьей
Евфимией они обходились весьма почтительно и обещались во всех делах
спрашивать ее совета.
Боярин Нежата подтвердил, что князь Юрий благополучно прибыл в Туров,
был радостно встречен и устроился на княжьем дворе. Но попутно туровцы
послали к владимирскому князю Андрею и просили быть им "вместо отца".
- А, значит, боятся, что киевский князь им хребет наломает! - злорадно
воскликнула Прямислава. - Или мой отец вернется, и тогда им не поздоровится,
вот и хотят себе во Владимире защиту найти. Зря надеются! Не будет князь
Андрей предателям против родного брата старшего помогать!
- Грех тебе так говорить, княгиня! - прервала ее игуменья. - Грех на
своего мужа венчанного беду звать!
- А радоваться, что отец мой ворами* ограблен и оскорблен - не грех? -
воинственно отозвалась Прямислава. - Я отца своего почитаю, а ворам и
изменникам добра желать не могу, хоть он мне муж, хоть кто! Сам-то князь
Юрий помнит, что он мой муж? Да он меня на улице встретит, не узнает!
______________
* вор - так именовали не расхитителей чужого имущества, а предателей

- Что же ты с ним не поехала, ведь звал!
- Дом отца моего расхищать звал? Не дозовется, пусть хоть охрипнет! Вот
вернется отец...
Прямислава запнулась. Все-таки гибель Юрия Ярославича будет и ее
собственной гибелью. Но сочувствовать бессовестному мужу она не собиралась и
была твердо уверена, что не смирится с этим захватом.
Взбудораженная и разгоряченная этими мыслями и разговорами, Прямислава
не могла заснуть и полночи ворочалась на тощем монастырском тюфяке. А за
окошком была весна, из-за отволоченной заслонки тянуло свежими, сладкими,
будоражащими запахами, от которых на сердце становилось тревожно и радостно.
Мысли о престолах и войнах отступали, на смену им приходило убеждение, что
это не главное, что ей нужно думать о другом, иначе она упустит самое важное
в жизни. Но что это? Лежа с закрытыми глазами, Прямислава жадно вдыхала эти
запахи, стараясь уловить тайну, и грудь ее расширялась, будто пытаясь
втянуть весь этот сладкий воздух, не упустить ни капли. Хотелось куда-то
бежать, кого-то искать, лететь, как ветер, над темной влажной землей, над
свежими травами, над рекой, где отражается луна... И эти ее беспокойные
порывы не имели к борьбе за престолы уже никакого отношения.
Но она, венчанная жена незнакомого и нелюбимого человека, и ему-то не
нужная, была заперта в своей уже решенной и навсегда определенной судьбе, в
этих бревенчатых стенах. От всей весны ей оставались лишь призрачные
дуновения из-за неплотно задвинутой заслонки.
И где-то совсем далеко, в темной ночной стране, словно голос ее
бессловесной и неясной тоски, выли волки...
Западные рубежи Перемышльского княжества, тогда же
Где-то недалеко выл волк - гулким, протяжным, низким голосом, идущим,
казалось, из самой глубины звериного сердца. Ростислав лежал на походной
овчинной подстилке возле костра, укрывшись теплым плащом из толстой шерсти,
и слушал, завороженный колдовством прохладной весенней ночи. В такие ночи он
не помнил о Перемышле, о поколениях предков-христиан и ощущал себя половцем,
одним из тех, на которых был так похож лицом, - на вольных людей, не знающих