"Елизавета Дворецкая. Червонная Русь " - читать интересную книгу автора

Она вскочила, потом опять села. Наружу вело несколько дверей, но выход
за ворота, за высокий тын монастыря, был один-единственный. Деваться ей
некуда, и, если князь Юрий прислал за ней людей, ей придется поехать с ними.
Она внезапно совсем по-другому осознала смысл княжеских браков: тот, кто
женится, получает не просто жену, а заложницу. Зачем, зачем отец отдал ее в
залог?
Она развязала платок, сбросила его, пригладила волосы, потом опять
повязала платок, но затянула слишком туго, он стал ее душить, и она снова
развязала узел. Зорчиха смотрела на нее в недоумении. Прямиславе хотелось
бежать во двор, но ноги не слушались, и она сидела на лежанке, терзая ни в
чем не повинный платок. В мыслях билось: как же ей поступить? Если она
решительно откажется ехать, посмеют ли Юрьевы люди увезти ее силой? Ведь это
будет оскорблением не только для нее, но и для игуменьи Евфимии! Если та со
своим посохом встанет на пороге, решатся ли Юрьевы посланцы ее оттолкнуть?
Но посчитает ли игуменья себя вправе отказать мужу, желающему забрать
собственную жену?
"Скажу, что хочу постриг принять! - пронеслось в голове Прямиславы.
Никогда раньше она не думала о монашестве, но сейчас эта неожиданная мысль
показалась ей спасением. - Тогда не откажет".
Это действительно был выход: игуменья очень любила рассказывать, как
сама с детских лет чувствовала призвание служить Богу и приняла постриг в
возрасте четырнадцати лет. Правда, княжну-бесприданницу, отец которой погиб
в борьбе за власть, в миру ничего хорошего и не ожидало.
Ободренная решением, которое избавляло ее от участи заложницы,
Прямислава встала и сделала шаг к двери. Но тут дверь открылась и вбежала
послушница Кристина, или Крестя, как ее звали, поскольку ей было всего-то
шестнадцать лет. Мать ее уже постриглась в этом же монастыре и звалась
сестрой Софронией, а Крестя пока оставалась послушницей и ходила в линялом
подряснике, из-под которого виднелась простая исподняя рубаха, и в черном
платке.
- Княгиня! Приехали к тебе! - вытаращив глаза, воскликнула она. -
Матушка Евфимия послала, чтобы ты вышла! От князя Вячеслава!
- Что? - Прямиславе показалось, что она ослышалась. - От кого?
- От туров... Ну, от батюшки твоего, от князя Вячеслава Владимировича,
люди приехали! К тебе, говорят.
Прямислава опять села. От князя Вячеслава? От отца? Но что это значит?
И правда ли это? Способ разобраться был только один: встать наконец и выйти.
Гости ждали ее в трапезной, там, где застали игуменью. Прямиславе сразу
бросилось в глаза лицо Милюты Веченича, воеводы ее отца, которого она не
видела все эти семь лет и от самого вида которого на нее вдруг пахнуло
далеким, почти забытым временем, какой-то прошлой, утраченной жизнью.
Боярину Милюте было уже под пятьдесят, но его волосы и борода оставались
русыми, глаза из-под черных бровей смотрели умно и зорко, а весь его облик
был полон силы и бодрости. Он сразу увидел вошедшую, но не спешил ее
приветствовать, вглядываясь и пытаясь понять, та ли это, за кем его послали.
За прошедшие семь лет дочь Вячеслава Владимировича изменилась гораздо
больше, чем он! Провожали они тоненькую девочку с зареванным лицом, а теперь
перед ним стояла рослая, стройная девушка с русой косой до пояса. С этой
девушкой он не был знаком, но ее высокий, умный лоб, большие голубые глаза и
черты лица так ясно напоминали князя Вячеслава, что сомневаться было нечего.