"Елизавета Дворецкая. Червонная Русь " - читать интересную книгу авторас бычьей костью и горбушкой хлеба, дожидаясь, когда князю понадобятся его
услуги. Перехватив взгляд Ростислава, Тешило тут же сунул остатки добычи в сапог, размашисто вытер ладони о подол и подскочил к князю, всем видом выражая готовность кинуться хоть в огонь. - Что ты мне во дворе рожи корчил и на окно кивал - кто там был? - тихонько спросил Ростислав. - Женщина? - Ага! - Тешило с готовностью кивнул. - Девица. Все на тебя смотрела. - Красивая? - А то как же! Чисто царевна! - Едва ли отрок сквозь слюду хорошо разглядел девушку, но любое женское лицо в окне высокого терема само собой кажется красивым. Ростислав кивнул и отпустил его. Он еще не был уверен, что отец прав в своем намерении подружиться с Мономашичами, но расстроить союз последних с Изяславичами считал делом правильным. Тем более когда того же хочет сам князь Вячеслав. Значит, его дочь следует отвезти к отцу и не допустить, чтобы она опять попала в руки мужа. Да и поглядеть на нее было любопытно. Может, она и не так красива, как цареградская царевна, но все-таки... Почти весь день три пленницы просидели взаперти, прислушиваясь к шуму и голосам во дворе и внизу в гриднице. Незадолго до сумерек, когда всем трем уже настоятельно хотелось выйти, замок опять загремел и к ним почти ворвался сотник Мирон. Прямислава готова была напуститься на него: как он смел запереть княгиню! - но сотник, не давая ей слова сказать, метнул на ближайшую лавку целый ворох каких-то тряпок. - Вот! - выдохнул он. - Одевайся, княгиня! - Мирон нашел взглядом Крестю. - Одевайся, а то дойдет дело до греха! - До какого еще греха? Ты очумел! - Зорчиха приподняла за рукав какую-то серую рубаху из простого небеленого холста. Рубаха была вся в пятнах, вышивка на вороте и на плечах выцвела и излохматилась. - Что ты за дрянь приволок? Зачем такое княгине? Полы, что ли, подтирать? Дай хоть в нужник сходить, ирод! - Да этот... - Мирон беспокойно оглянулся назад, на дверь в верхние сени. - Выйдете сейчас, мать, не волнуйся. Сухман Одихмантьевич этот... Ночевать здесь хочет, проклятый, да требует, чтобы ему горницы открыли. Я, говорит, не такого рода, чтобы где-то в черной клети ютиться... В болото бы ему к лешему! Ну что ты с ним поделаешь, чтоб его черти взяли, у него же такая силища! Не драться же мне с ним! - Мирон в отчаянии хлопнул себя по бедрам, всем видом взывая к сочувствию. - Вот, за грехи мои, навязалось мне на голову беспокойство! Помилуй, Пресвятая Богородица! Надо тебе, княгиня, где-то пересидеть это время, пока не уберется. Я думал, здесь тебя не тронут, так ведь лезет, бес проклятый, в горницы! Я обещал, что сейчас приготовим ему лежанку, Прибавка за периной побежала. - Где же я пересижу? - подала голос Крестя, вспомнив, что княгиня сейчас она. - Надевай вот это и посиди пока в клети. А там, Бог даст, я тебя со двора выведу, побудешь пока у смердов у кого-нибудь. - Ты сдурел совсем! - воскликнула Прямислава. - Чтобы княгиня да в простой избе сидела, в вонище, со свиньями вместе, дым глотала! |
|
|