"Елизавета Дворецкая. Дракон Битвы ("Лань в чаще" #2)" - читать интересную книгу автора

потому он уже мертв, ты понимаешь, мертв! Он не видит ни людей, ни
обстоятельств, он не способен ни слушать, ни понимать! Он живет в своем
мире, и этот мир - Хель! Он сам - ходячий кусок Хель среди живых! Месть
тянет вниз, она служит только смерти! А он ничего другого не хочет знать, не
может знать! Он - не человек, он дракон! Нидхегг!
Ингитора почти кричала, сжимала кулаки перед грудью, стремясь выпустить
тот ужас темной бездны, которую увидела в глазах Бергвида и едва ли
когда-нибудь забудет.
- Да я знаю, - спокойно сказал Аск, и Ингитора замолчала, чувствуя, что
он действительно знает и убеждать его не надо. И ей стало гораздо легче от
ощущения, что другой человек понимает все то, что ее так мучает, тем более
такой сильный и уверенный, как Аск.
А ему очень хотелось спросить, где и как она увидела Бергвида. Но он
воздерживался, понимая, что воспоминания эти могут быть слишком неприятны. И
ему в голову не могло прийти, что подобный ужас перед самим понятием мести
может испытывать Ингитора дочь Скельвира, прозванная Мстительным Скальдом.
- Знаешь что... - подумав, сказал Аск. - Я все-таки думаю, что этих
двоих мы с тобой сейчас можем не бояться. Эта, с желтыми глазами, тебя не
тронет, пока я рядом. У меня есть одна вещь, которую она очень хочет
получить, но непременно по доброй воле, так что сейчас ей невыгодно со мной
ссориться. И Бергвида она сюда не приведет, потому что в последние годы он
бегает не за мной, а от меня. Поэтому от свиданий они пока воздержатся. А
если что, то я, поверь мне, не только глухарей умею потрошить. Так что спи.
Но Ингитора не надеялась скоро заснуть и продолжала сидеть, кутаясь в
плащ и сжимая ткань у горла.
- Так значит, ты из Аскефьорда? - спросила она, вдруг вспомнив слово,
которое зацепило ее в самом начале этого разговора. - Ты же сказал, что "у
вас в Аскефьорде" есть ясновидящие.
- Да, - неохотно отозвался он, недовольный, что отчасти проговорился.
- Почему-то все фьялли, которых я встречала, были из Аскефьорда.
- Ну, вообще-то у нас там много народа, сотни три или даже больше. Это
если считать только по берегам, а не вглубь. А кого ты еще встречала?
Ингитора поколебалась. Если сказать, что она видела Ормкеля Неспящего
Глаза, то это как по ниточке вытащит и все остальное. Вплоть до его
героической гибели под секирой Бергвида Черной Шкуры, а это воспоминание
было и опасно, и болезненно само по себе.
- Если ты из Аскефьорда, то ты, наверное, знаешь вашего конунга, -
вместо этого сказала она. - Говорят, у вас там его все рыбаки знают.
- Это правда.
- И ты знаешь?
- Ну, да, - еще более неохотно отозвался он. - В общем-то можно
сказать, что я его знаю.
"Насколько каждый человек может утверждать, что знает самого себя!" -
мысленно добавил он. Но вот сознаваться, что он сам в последние пять лет и
является конунгом фьяллей, в его замыслы совершенно не входило. Для того он
и оделся попроще, и бороду перестал брить перед этим походом, чтобы спрятать
свой слишком знаменитый шрам на щеке и не оповещать любого встречного, что
Торвард сын Торбранда самолично, притом в полном одиночестве, находится в
глубинах Медного Леса.
- Это один торговец говорил. - Ингитора колебалась, не зная, стоит ли