"Марина и Сергей Дяченко. Зеленая карта" - читать интересную книгу автора

- Я тут по делу, - пояснил Дима. И добавил, раздосадованный тем, что
приходится оправдываться, да еще перед псиной:
- Знаешь что... Шел бы ты, а?
Дог стоял не шевелясь; Дима попытался продолжить свое занятие - но взгляд
собаки мешал ему.
- Слушай, ты, собачка Баскервилей...
Дог сделал шаг вперед, приоткрыл зубы, сделавшись неприятно похожим на своего
родича, столь опрометчиво упомянутого Димой.
- Ты, э-э-э...
Дог сделал следующий шаг.
Какая-то мысль болталась у Димы на краю сознания, какая-то вполне здравая
мысль...
- Гуд дог, гуд дог! Гу-уд до-ог!
Собака насторожила уши - и вдруг завиляла мускулистым хвостом, да так
энергично, что от ударов зашаталась и чуть не грохнулась на паркет огромная
напольная ваза.
Выискивая в памяти обрывки английских реплик, Дима попытался построить
следующую обращенную к собаке фразу - когда в комнате появился хозяин квартиры,
рояля и собаки. Веселый, лощенный и очень разговорчивый. И говорил он
по-английски, разумеется.
Теперь уже Дима оказался в роли мраморного дога, языка не знающего. Правда, в
отличие от собаки он был обременен приличиями и хотел получить свои десять
долларов - а потому слушал и кивал, кивал и слушал, несмотря на то что в
эмоциональной речи посла ему были понятны только отдельные слова. "Музыка",
"друг", "вечеринка", еще раз "музыка"...
По счастью, посол не требовал от Димы ни ответа, ни хотя бы адекватной
реакции. Ему хватало того, что в ответ на его белозубую улыбку Дима улыбался
тоже.
На рояле разложены были ноты; положив руки на клавиатуру, посол некоторое
время медитировал с закрытыми глазами - Дима поднял смычок. Раз, два,три...
Все сипы и скрипы районной музыкальной школы были всего лишь прелюдией к
партии ф-но под руками посла. Как говаривал когда-то Димин педагог по
специальности - "неритмично, зато фальшиво".
Лицо посла прямо-таки светилось вдохновением, экстазом истинного творчества.
Мраморный дог слушал с видом знатока; звук пейджера заставил пса
насторожиться. Чтобы заглушить предательское курлыканье, Дима заиграл втрое
темпераментнее...


* * *


- ...Не хочу! Я устал!
Из-под башни из "Лего" торчали детские ноги в ярких носках, ноги молотили по
цветному, расписанному гномами паласу:
- Не хочу! Сперва давай в машинки!
- Давай пять ноток сыграем - и в машинки, - терпеливо повторял Дима, чувствуя,
что в следующую секунду не удержится и приложится ладонью по упитанной,
обтянутой дорогими джинсами попе.
Зачирикал пейджер. Дима стиснул зубы.