"Марина и Сергей Дяченко. Уехал славный рыцарь мой..." - читать интересную книгу автора

- Смотрите, - я протянула руку. - Видите, вон та розоватая звезда?
- Вижу...
- Рядом с ней, левее... Звезда не такая яркая, но это любимая звезда
Аманесера. Она называется Тэмма.
- А у нас в поселке, - он наконец-то улыбнулся, - ее зовут Хвостик.
Потому что все созвездие - видите, три звезды, еще две крестом и те четыре
звезды - называется Песья Случка. Я прошу прощения, сеньора, но оно в самом
деле так называется. А то, что прямо у нас над головами - четыре звезды
полукругом, - это Гребень...
Я улыбнулась в ответ. Поселяне называют звезды в меру собственного
разумения - но куда им до рыцаря Аманесера, у которого в машине стоит
астрономическая программа под названием "симулятор Вселенной"...
- Тэмма - это красиво, - тихо сказал Диего. - Но на его месте я назвал
бы ее Клара... Ой, извините, сеньора. Я лучше буду молчать.

* * *

В ворота постучал испуганный пастушок лет тринадцати. Он затравленно
оглядывался, просил пить и бормотал насчет коровы, которую потерял, и что за
это его убьет хозяин. Слуги уже готовы были пустить парня в людскую -
поесть, попить, отдохнуть. Хорошо, что рядом случился Диего и принудил
дворецкого поставить пастушка на весы.
Боже мой! Этот тощий оборванец весил, как цельносвинцовый. Я прибежала
на крик дворецкого; слуги и служанки разбегались, кто куда. Пастушок стоял
среди двора, дергал плечом, шмыгал носом и тупо ныл про корову и про
хозяина, который убьет. Диего перехватил меня в дверях:
- Не подходите к нему. Это бомба.
Я присмотрелась. Парень выглядел совсем как настоящий, и если бы не
повторяющиеся движения - дерг-шмыг-дерг - и не искусственные закольцованные
фразы, я тоже сочла бы его испуганным подростком.
- Назад! - кричал дворецкий, наступая на пастушка с рогатиной. - Назад,
отродье! Уходи, откуда пришел!
Парень смотрел сквозь него мутными голубыми гляделками и причитал о
потерянной корове.
Дворецкому, конюху и Диего пришлось объединить усилия, и втроем они
вытолкали пастушка за ворота. По дороге пылило стадо; конюх побежал
навстречу, размахивая руками, веля остановиться, свернуть...
Дворецкий малодушно бежал. Диего оттирал пастушка с дороги; я наблюдала
за ними в прицел пушки. Мутная оптика давала тем не менее возможность
увидеть все в деталях - разевающийся рот пастушка: "Хозяин... убьет...".
Капли пота на висках Диего. Поднимающуюся над дорогой пыль - стадо было все
ближе...
- Заворачивай! - кричал Диего погонщикам. - Заворачивай! Бомба!
Стадо лилось, как тяжелая вода, и не было силы, способной остановить
его в несколько секунд. Диего встал перед пастушком, расставив руки - будто
старший брат, готовый защищать младшего от потока рогатой скотины, от всех
этих бурых и рябых, красноглазых, бездумно топочущих копытами и роняющих в
пыль лепешки.
Стадо обтекало их, как речка - скалистый остров. Погонщик крикнул, даже
замахнулся кнутом, но конюх перехватил его руку.