"Марина Дяченко-Ширшова, Сергей Дяченко. Демография" - читать интересную книгу автора

ее в магазин и купила сразу три пары туфель и два выходных костюма; мама
сперва отнекивалась и отказывалась, а потом заплакала и обняла Анюту как-то
по-новому, не так, как раньше: - Девочка моя... Удачи тебе во всем...

***

Весь второй курс был сплошной практикум, постоянные лабораторные и
бесконечные рефераты. Они разрабатывали - каждая для себя -
методики-кормления, прикармливания, массажей и развивающих игр, описывали
достоинства и недостатки разных режимов дня, учились диагностировать
патологии (на их курсе, слава богу, таковых почти не было). Четыре раза в
неделю были совместные занятия с первокурсницами: "мелкие" очень уважали
наставниц и буквально смотрели в рот, но Анюта не уставала поражаться их
неловкости, неуклюжести и робости в обращении с детьми. Неужели она сама
всего год назад была такой?!
Зимой они сдали экзамены по философии, истории и литературе -
пройденные заочно темы. Анюта получила две пятерки и четверку. Четверку
из-за того, что в билете попались деконструктивисты, а их Анюта не понимала
и терпеть не могла.
Во втором семестре времени было побольше, потому что дети подросли.
Анюта с однокурсницами опять стали ходить на лекции; к основным предметам
добавилась диетология, логопедия и теория искусств. Анютино эссе
"Затоптанные постмодерном" заняло второе место на республиканском конкурсе.
Лето провели на даче в лесу. Два месяца были - сплошной детский день
рождения; малышам на Анютином курсе поочередно исполнялся год. Все они
казались самостоятельными и совершенно взрослыми.
Первого же сентября ей здорово надавала по ушам физкультурница и даже
пригрозила отчислением - из-за двух-то лишних килограммов! Пришлось из кожи
вон лезть в тренажерном зале, зато потом на медосмотре ее три раза похвалили
и даже назначили прибавку к стипендии.
На второй раз - третий курс, второй ребенок - им разрешили выбирать не
просто фенотип, но даже отца будущего ребенка. Анюта думала, что курс от
радости на голову встанет - но веселье вышло не такое, как в позапрошлом
году. Все тихо сидели над глянцевыми проспектами, с которых улыбались
плечистые, красивые, тощие, обыкновенные, умные, полные, худые,
светловолосые и смуглые мужчины. Вглядываясь в эти лица, примеряя их на
нерожденного и даже не зачатого пока ребенка, Анюта испытала странную
светлую печаль. Как в конце хорошего фильма, когда по экрану ползут титры,
все кончилось, но музыка еще длится...
Она выбрала молодого темноволосого парня с выдающимися скулами и
внимательными миндалевидными глазами. Она не знала, как его зовут. И никогда
не увидит его воочию. Но ее ребенок - она почему-то думала, что снова будет
мальчик - возможно, унаследует эти глаза и этот взгляд...
В октябре одну Анютину однокурсницу поймали с сигаретой. Как она ни
рыдала, как ни просила прощения, как ни клялась, что больше
никогда-никогда - ничего не помогло. В присутствии всего курса ей было
сказано, что безответственность и занятия на демографии - несовместимы. Что
она - брак вступительной комиссии, что ей, конечно, положены пособия на
детей, однако дальнейшее ее пребывание в профессии невозможно. Пусть ищет
другую специальность и другую работу.