"Марина и Сергей Дяченко. Ведьмин век (1 редакция) " - читать интересную книгу автора

ноги, как испуганно хватается рукой за его вовремя протянутую руку, - и
тоска, и нежность, и боль утраты сдавливали горло, не давая перевести
дыхание.
Металлический отблеск неподвижного топорика. Тишина. Остановилось
время.
Он открыл глаза; теперь ему виделись его дети, опасливой вереницей
проходящие по остывшим углям. Старший, с вечно опущенными уголками рта,
мрачноватый и жесткий, и лицом, и характером похожий на своего сурового
деда; средний, похожий на мать, светловолосый и любопытный, с вечно
удивленными зелеными глазами и шрамиком над верхней губой; младший,
полуторагодовалый, не знавший материнского молока, с трудом переступающий
тонкими слабыми ножками.
Человек прерывисто вздохнул.
Он смотрел в огонь, и ему казалось, что горы и лес вздрагивают,
удивляясь его смелости; давным-давно никто не зажигал здесь чистого огня,
одна только искра которого может дотла спалить полмира.
Ветер переменил направление.
Человек по-прежнему сидел неподвижно, но теперь глаза его ни на
секунду не прекращали обшаривать темноту за огненным кругом. Может прийти и
чугайстер. Может прийти, чтобы танцевать у огня - скверное, скверное
соседство...
Далеко в темноте, на пороге приземистого дома пискнул приемник,
знаменуя наступление полуночи.
Чуть заметное напряжение пробежало по подсвеченным лапам смерека, чуть
заметное дуновение ветерка; человек напрягся тоже, и по спине его продрал
мороз. Померещилось? Стоны, звуки... шелест... блики... Померещилось или
нет?
- Уходи, ведьма, - проговорил он, медленно поднимая бартку.
Женщина стояла у края освещенного круга.
И он, уже готовый к броску, к удару, - отпрянул.
Потому что пришедшая на чистый огонь не была ведьмой.
Тело белое, как овечий сыр. Лицо без единой кровинки; до последней
черточки знакомое лицо, только глаза непомерно большие, больше, чем при
жизни.
Ее имя так и не удалось произнести. Губы не повиновались ему; женщина
медленно покачала головой, не отводя странного, печального взгляда. Тонкая
кожа: кажется, что просвечивает насквозь.
- Ты... пришла... а дети... спят.
А что он мог еще сказать?!
- Дети... спят. Я скажу им... что ты... приходила.
Она покачала головой.
Он поднялся. Сделал шаг. И еще шаг, и еще; ему казалось, что стоит
протянуть руку - и пальцы ощутят ткань ее сорочки. И тепло ее кожи. И
прикосновение волос.
И все вернется.
Он забыл о чистом костре. Забыл и о ведьме - бездумно тянулся и
тянулся и шагал в темноту вслед за той, под чьими ногами не сминались
травинки. Она отступала, будто маня за собой, смущенно улыбаясь,
прикладывая к губам тонкий призрачный палец.
- Пого... ди...