"Марина и Сергей Дяченко. Марта" - читать интересную книгу автора

надумает укладываться. То ли слух у Дениса обострился, то ли перекрытия с
старом доме имели особенное свойство усиливать звуки - но даже треск
старухиного кресла, даже звук откинутого одеяла казались Денису слишком
громкими, чтобы под них засыпать.
Или он просто не привык еще?
Наконец, глаза его закрылись; в тот момент, когда он совсем уже завис в
ласковом промежутке между сном и дремой, в дверь вдруг позвонили.
Ну вот, подумал Денис.
Он был совершенно уверен, что это за ним пришли из больницы, что
кому-то зачем-то он именно сейчас понадобился.
Шлепанцы были холодные, как остывший компресс. Денис натянул спортивные
штаны, набросил на плечи куртку и с таком виде выбежал в коридор.
Дверь в хозяйкину комнату была приоткрыта. Баба Ганя сидела в своем
кресле, как изваяние, на экране какой-то спецназовец крошил врагов в
капусту; когда звонок в дверь повторился, старуха даже не шелохнулась -
черные провода наушников подключали ее к говорящему ящику так крепко, будто
вставлены были не в уши, а прямо в мозг.
- Сейчас, - сказал Денис и отпер дверь.
На пороге стояла девочка лет десяти. Денис удивился. На девочке была
длинная, до земли, черная юбка и какая-то странная кофточка; бледное лицо
ребенка казалось фарфоровым.
- Господин доктор, - быстро пробормотала девочка, воспользовавшись тем,
что Денис не нашелся, что сказать. - Господин доктор, ради Господа нашего
Иисуса Христа умоляю: помогите отцу, он очень болен, он почти умирает...
Ее губы затряслись. Она шагнула к Денису, протянула руки, тонкие пальцы
взялись за рукав его куртки:
- Пойдемте со мной. Я отведу вас к отцу. Ради Господа нашего, помогите!
- Что с ним? - быстро спросил Денис. - В "Скорую" звонили?
- Ради Иисуса Христа, - повторила девочка. - Пойдемте со мной. Я отведу
вас к отцу. Он очень болен. Очень. Помогите, господин доктор...
- Погоди, - пробормотал Денис, чувствуя, как зябко на улице, как
слишком холодный для сентября ветер пробирает его до костей. - Подожди, ты
объясни сначала...
- Пойдемте со мной, - девочка потянула его за рукав. Денису сделалось
не по себе; гостья не походила на попрошайку, но походила на сумасшедшую.
Пытаясь понять, что с ней не так, Денис присмотрелся: глаза на белом
кукольном лице были прозрачные, будто кусочки стекла. Он мог бы, наверное,
видеть сквозь них пачку "Примы", брошенную кем-то в двух шагах от порога...
Денис содрогнулся и попятился. "Если к тебе на квартиру придет... да
кто угодно, и станет тебя куда-то звать - не ходи..."
- Господин доктор! - повторила девочка с отчаянием. - Пойдемте же, ему
все хуже...
Ее прозрачные глаза наполнились слезами.
Рванувшись изо всех сил, он высвободил рукав и, отпрянув, успел
захлопнуть дверь.
У дверей бабы-Ганиной комнаты лежал голубой отсвет экрана. Дениса
трясло так, что по вислому трикотажу спортивных штанов ходили будто бы
волны. Он прислушался; снаружи было тихо. Тогда Денис на цыпочках поспешил в
свою комнату, отодвинул край занавески и выглянул в окно.
Пачка "Примы" по-прежнему белела на дорожке у порога, но визитерши и