"Марина и Сергей Дяченко. Дикая энергия" - читать интересную книгу автора

очень долго, но я привыкла. Отсюда, с лестницы, отлично виден город.
Я иду, подобрав край робы и стараясь не наступать на чужие подолы.
Город остается внизу, темный, ощетинившийся башнями. В это время дня люди
обычно выходят на улицы - смотреть энергетическое шоу. А кто живет в
невысоких домах - те, бывает, укладываются на плоские крыши, чтобы удобнее
было смотреть в небо.
Я иду, пока не добираюсь до отметки "401", и тогда сворачиваю налево.
Пробираюсь по узкому проходу, по дороге здороваюсь с другими пикселями. У
Евы пятьсот тринадцатое место, у меня - пятьсот двенадцатое. Она говорит,
что я счастливая, потому мне достался счастливый номер. С удовольствием бы с
ней поменялась, но это строго запрещено правилами. За это могут оштрафовать
так, что навеки ноги протянешь.
Ева всегда приходит раньше меня. Когда я добираюсь до места, она уже
сидит, скрестив ноги, на своей платформе и хрустит чипсами. Я усаживаюсь
рядом, и она меня угощает. Всегда угощает, пусть даже у нее останется
последний ломтик.
Холм справа и слева от нас - плоская площадка на склоне холма -
полностью заполняется людьми и гудит, как улей. До заката остается минут
пятнадцать. Край неба на юго-западе все ярче. У нас над головами - низкие,
плотные, серебристые тучи.
В наушниках начинается отсчет: пятьдесят семь... пятьдесят шесть... Мы
встаем, надеваем очки, проверяем застежку робы на четвертом позвонке и
поворачиваемся лицами к юго-западу. Ветер покачивает тяжелые полы нашей
рабочей одежды.
Платформа под босыми ступнями - гладкая и шершавая одновременно.
Продолжается отсчет: пятнадцать, четырнадцать... пять, четыре, три, два,
один... начали!
И приходит ритм.
Когда меня спрашивают о нашей работе, я не умею толком описать. Ритм
может быть простой, тогда он означает просто "красный", "желтый", "синий"
или "белый". В начале, на заставке, всегда простой ритм. Я развожу руки в
стороны, и роба разворачивается во всю ширь. Спереди она красная, сзади
белая. Если поднять правую руку, раскроется желтая складка, левую - синяя.
Видите, все очень просто: я поворачиваюсь на своей платформе и меняю цвет. А
если в наушниках вдруг наступает тишина, забрасываю полы на голову. С
изнанки роба черная.
Проба на готовность прошла успешно. Мы опять стоим лицами к юго-западу,
где все светлее край облаков. Весь экран сейчас залит красным, но его никто
не видит, кроме дежурного администратора да нескольких технических
сотрудников...
В эту секунду солнце, опускаясь все ниже, выкатывается наконец из-под
облаков, зависает между слоем туч и горизонтом. Яркий свет заливает склон
холма и людей-пикселей. Вот они, двадцать минут в день, когда мы видим
солнце. Если бы не черные очки, я бы, наверное, ослепла.
И вот, как только солнце заливает холм, я тоже вижу наш экран. На небе!
Ярко освещенный, он отражается в облаках, он виден отовсюду. На улицах от
радости кричат и хлопают так громко, что даже здесь, на холме, слышен гул
толпы.
И начинается!
В наушниках нарастает ритм. Теперь он становится сложным, это не просто