"А.С.Дятлов. Чернобыль: Как это было " - читать интересную книгу автора

Был практически здоровым и последние годы только по три-четыре дня
провел на больничном листе - стал инвалидом. Был благонадежным
законопослушным человеком - стал преступником. И, наконец, был свободным
гражданином - стал гражданином осужденным. Именно так теперь называют зеков.
В каком изощренном уме возникло такое противоестественное сочетание слов? Ю.
Феофанов в газете <Известия> после анализа принятых в последнее время
законов в защиту прав человека вынужден констатировать: <Пока, увы, слово
гражданин все еще у нас ближе к слову пройдемте>. Тогда сколько же
гражданина в осужденном?
И в завершение память, видимо, для более четкого отделения двух частей
жизни, практически стерла события 25 апреля, остались смутные воспоминания,
хотя события, связанные с аварией, эта же память зафиксировала ясно и без
пропусков, все находит подтверждение либо очевидцев, либо в показаниях
приборов.
Так, ничего не припоминаю, как шел на станцию вечером 25 апреля. На
работу и с работы всегда ходил пешком, четыре километра в один конец. Это
давало в месяц двести километров. Прибавить километров сто регулярных
пробежек трусцой - вполне достаточно для поддержания в норме организма. А
главное, может быть, в ходьбе - это сохранение нервной системы. Идешь,
отключился от всяких неприятных мыслей. Полезло что-то в голову - добавь
скорость. Ох, как нервишки пригодились потом. И ходьба, и бег были просто
необходимы в тех условиях жизни. У нас как-то не получается нормальной
размеренной работы. И уж тем более на строящихся предприятиях. Мне досталось
участвовать в монтаже, пуске и эксплуатации всех четырех блоков
Чернобыльской АЭС. В должностях заместителя начальника цеха, начальника
реакторного цеха и заместителя главного инженера. Самое малое -
десятичасовый рабочий день при всех рабочих субботах, в горячее время и
воскресеньях. Но не это выматывало. Через полгода после пуска четвертого
блока все утряслось и наладилась регулярная работа, однако все равно раньше
шести часов вечера с работы не уходил, и это было нормально, появилась
возможность и на работе заняться обновлением или пополнением технических
сведений, без чего, считаю, инженер не может обойтись.
Нет, изматывала физически и изнуряла душу неразумная организация труда,
неразумные требования к работнику, нереальные планы.
Не раз встречал в печати и по Чернобыльской АЭС, что из-за досрочной
сдачи низкое качество строительства и монтажа. Не знаю. Я приехал на станцию
в сентябре 1973 г. На здании столовой - лозунг о пуске первого блока в 1975
г. Прошел срок- пятерку переписали на шестерку. Фактически первый энергоблок
ЧАЭС был запущен 26 сентября 1977 г. Второй блок в декабре 1978 г., но, надо
полагать, срок его был сдвинут из-за задержки пуска первого. Также и два
последующие блока. О досрочной сдаче говорить не приходится. Интересно, что
до 31 декабря говорить вслух о невозможности пуска в этом году нельзя. Потом
приезжает эмиссар и начинается составление новых нереальных планов и
графиков. Составили, подписали, уехал эмиссар. И тут в первое время
начинается нервотрепка из-за жесткого контроля выполнения графика,
невыполнимого с момента составления. Жесткие оперативные совещания, ночные
вызовы на работу. Неизбежное отставание увеличивается, контроль спадает,
начинается нормальная работа. До следующего приезда руководителя.
Никогда не понимал суть этих взбадривающих инъекций. По-моему, они
приносили только вред. Если назначен нереальный срок исполнения, то