"Феликс Дымов. Полторы сосульки" - читать интересную книгу автора

Феликс Яковлевич Дымов

Полторы сосульки

По случайной исторической прихоти Семихатки и впрямь состоят из семи
шестисотэтажных домов. Почти на два километра ввысь город кипит садами,
сводит меня с ума цветущими вишнями и каштанами.
Я не был в Семихатках три года. Собственно, я нигде не был три года. Месил
ледянку. Или по-научному: совершал исследовательский дрейф внутри ледяной
каверны. При всем желании это жизнью не назовешь. Недаром стаж там
засчитывают год за четыре.
Улица все время падает вниз. В аллее под каштанами зябко, пахнет грибами,
тут никогда не поймешь, какое время года. Зато в вишеннике охватывает
вечной весной. Пронизанные солнцем лепестки парят в воздухе - белые, со
снежными разводами и розовыми прожилками. Такой цвет появился у льда на
стосемидесятый день пути - у места, которое я обозначил Горячей балкой.
Казалось, не каверна пересекает жилу, а жила медленной цветовой волной
течет по ледяной стенке из начала в конец пузыря. Именно там вымыло из
склона приземистый валун, очень похожий на постамент: утвердись поверх - и
готовый памятник. Я не удержался, приклеил на макушку валуна кресло, выбил
надпись: "Ледовик Вадим Лыдьва". И дату - начало дрейфа. Потом уселся в
кресло, принял подобающий вид, подпер рукой щеку. Камера-автоспуск
зафиксировала этакий мужественный статуй в гребенчатом шлеме, в ребристом
скафандре, в унтах с реактивными дюзами. И с навеки примороженной к губам
улыбкой. Снимок я вложил в капсулу, начертал Жаннин адрес и выстрелил
через четырехкилометровую толщу льда. Капсула зашипела и исчезла, оставив
в потолке черную дырочку, источающую пар. Два дня дырочка не затягиваясь
отступала в хвост каверны. На третий утонула в твердой розовой глубине...
Вечноцветущий вишенник оборвался внезапно - словно истаял под
полупрозрачной глыбой арки. Мы с Жанной вышагнули на цветной асфальт и
очутились в тихой короткой улочке. По одну ее сторону тонко благоухали
турецким кофе кофейные автоматы. В другую сторону я старался не смотреть:
еще не встречались среди ледовиков ненормальные, которые бы полгода после
дрейфа могли съесть хоть ложечку мороженого. Я невольно повернул к
автоматам, но Жанна отрицательно покачала головой. Понятное дело, шесть
чашечек кофе мы уже по дороге проглотили...
Улочка втекла на эскалатор - широкий, круто задранный, без перил. Не могу
восстановить к нему привычки, невольно передергиваю плечами. Когда три
года тому назад мы шли к Источнику, эскалатор тоже тащил нас, только не
вверх, как здесь, а вниз, все вниз, бесконечно вниз, и я точно так же
ежился - из-за жутких километров над головой, к которым притерпеться
невозможно. Мы протаяли и вновь наморозили позади себя сотни перегородок.
Еще бы! Академик Микулина больше всего на свете опасается за Источник: вот
уже одиннадцать лет со дня открытия он исправно выдает нам раз в неделю по
свеженькой каверне. Небольшой, метров на двести, пузырек отделяется от
горловины Источника с ворчливым "пых!". Но мы не обращаем внимания на его
дурной характер. И прежде, чем ему отправиться в странствия по складкам
векового антарктического льда, втискиваемся с танком внутрь, когда пузырь
проползает над люком стартовой камеры. Таинственными, неповторяющимися
маршрутами гуляет в толще торосов каверна, непоседливая пустота в тверди.