"Феликс Дымов. Эринния" - читать интересную книгу автора

ее приходе нет. Зато и веры себе, что она на самом деле пришла, тоже нет.
Однажды протянешь руку - и не ощутишь Линкиного тепла. Останется только ее
голос - бесплотный, живой, без застенчивости и кокетства, до боли знакомый
и всегда неожиданный. И этот единственный на свете, живущий сам по себе
Линкин голос повторит как и сейчас:
- Тебе же не смешно, заинька!
Не оборачиваясь, Ралль усилием воли стер с лица закаменевшую гримасу,
откинулся назад. Линка обеими руками прошлась по его волосам. Ладони у нее
холодные. Длинные тонкие пальцы с вмятинками на подушечках тоже холодные и
твердые от микроцарапин и от цезия - все контакт-посредники она монтирует
сама.
- В тебе умер музыкант, - сказал Ралль этим пальцам.
Линка банальностей не терпит:
- Скорее карточный шулер, заинька...
"Заиньками" Линка зовет всех подряд, и поначалу это на Ралля не
действовало. А потом стало слишком поздно...
- Оттаял немножно? - Линка чуть отстранилась, заставила его покивать.
Он все еще не видит ее лица, но знает, что она улыбается. Ему нравится,
когда она улыбается. Ей тоже нравится, улыбка делает Лину симпатичной:
хитрые лучики бегут от уголков губ, тонкими складками очерчивают щеки,
собираются в две ямки у крыльев носа. Лицо лукавое-лукавое, глаза - и
так-то колдовские - превращаются в затягивающие бесовские болотца...
- Оттаял, оттаял, вижу. А то от твоих страданий Кешка чуть не заикал.
Эринния по-прежнему приклеивала взгляд: подалась вперед, лист поперек
стебля, кисточка еле-еле колышется - массирует сердце или что там у нее
под алой корой... И такая безнадежность в облике!
Самое ужасное - эринния не солгала: Линкин приход не дал облегчения. Но
откуда все это известно "марсианам"?!
Нет, что же творится в мире, если с Линкой стало хуже, чем без нее!
Девушку, как и эриннию, не обмануть. Надо снова притворяться, лавировать,
уходить от разговора. Знакомая волна боли поднялась из-под сердца.
- Я звонила тебе. Но ваша пси-Маргарита не иначе как ревнует: "Вам же
известно, девушка, психолога нельзя отвлекать от эксперимента! Эксперимент
- пик исследования, нерв науки!"
- Роськины слова! - Ралль наконец обернулся, и две Линки - из его памяти и
настоящая - слились. - Ну, а ты?
- Ах, ничего особенного! Ты же знаешь мой характер!
- Да уж, представляю! - Ралль фыркнул. - То-то у Маргариты до конца дня на
меня запала хватило.
- Не понимаю, Джеральд, чего ты в ней нашел? Ни лику, ни шику! - Линка
соблазнительно обтянула краем юбки колени, присела на подоконник и так
похоже передразнила Маргариту, что Ралль выглянул, нет ли той поблизости.
- Неловкая, угловатая, блестит и режется, как стекляшка, фу!
- Ага, разоблачили? - Ралль привлек девушку за плечи, ткнулся лбом в
теплые волосы. - Я каждый раз после встречи с тобой руки осматриваю: нет
ли новых порезов...
- Ну, тебе грех жаловаться, заинька, ты мое счастливое исключение. Я
только и делаю, что шипы втягиваю да острые грани от тебя отворачиваю. -
Линка смешно выпятила задорный подбородок. И сразу же посерьезнела: - Ты
хоть понимаешь, что мы любим друг друга?