"Феликс Дымов. Наава" - читать интересную книгу автора

движение,- мера вовсе не излишняя: малейшая искра под брезент, не говоря уж
о столкновении с автопоездом, привела бы к срабатыванию двигателя
стартовика. Рядом с водителем, зажав полосатый флажок между коленями,
дремал начальник маршрута лейтенантик Боря. Эдель замурлыкал себе под нос
легкий мотивчик и прибавил газу. Вдруг в кузове хлопнуло, раздался
нарастающий свист, брезент зачехления треснул и заполоскался по ветру.
Машина вздрогнула. Эдель выжал сцепление.
- Сработала, проклятая-а-а!-завопил лейтенант, судорожно хватая его за
руку.
- Тихо, суслик! - прохрипел Эдель, двинув локтем в бок. Он уже
сообразил: произошло то, чего даже представить себе никто не пытался.
Борис откачнулся в угол кабины, заикал неглубоко и часто. Но внезапно
вскинулся, рванул дверцу почемуто на себя.
- Сиди, ненормальный! Куда под струю?!
Свист переходил в вой. Машина затряслась, заупрямилась, как норовистый
конь. Еле заметным поворотом руля Эдель отклонил автопоезд вправо, тяжело
перевалил пологий кювет и выполз на ровную солончаковую поверхность.
Краешком глаза успел заметить в зеркале заднего обзора, как нагоняющий его
тягач налетел на сорванное вместе с дугами зачехление, попал под струю
газов и перевернулся. Широкая трещина вызмеплась поперек шоссе, кусок
асфальтового полотна вздыбился, клубящееся облако пыли вырвалось из земли.
Машина на миг присела на все четыре колеса - и понесла. Неутомимая яростная
сила вдавила водителя в сиденье, а против нее - этой слепой и глупой
ярости- была одна педаль, на которую он до боли, до хруста в колене давил
ногой.
Он успел проскочить мимо вышки высоковольтной передачи еще до того,
как вибрация наполнила кабину, а руль стал неповоротливым и жестким. Теперь
почти на двести километров потянулась гладкая, ничем не нарушаемая степь.
Только б не подвело сцепление. И руки. Потому что малейшая кочка
вывернет колесо, рулевую колонку и руки из плечевого сустава, и вся система
"ракета - человек - автомобиль" опрокинется. Немножко ветра, пыли,
грохота-и больше ничего. Взрыв! И повороттоже взрыв: на такой скорости
машине просто не выдержать поворота. Только вперед! Только по прямой,
мертво вцепившись в баранку! Представь, что ты на гоночном, на "Голубой
стреле" или как ее там, один посреди высохшего соляного озера!
Черт! Закрепил он походный хомут или нет? Маленький такой штифт с
проволочным кольцом... Палец вспомнил усилие отжатия, но когда это было?
Сегодня?
Две недели назад? Ох, жарко будет, если срежет ложемент. Прямой
реактивной струёй, под которую неизбежно попадет кабина, их с Борисом
разнесет в клочья...
В пылающие драные клочья... И какой-нибудь придурок с потугой на юмор
выцарапает на постаменте: "Сгоревшим на работе"... Но об этом лучше не
думать. Он не даст проклятой баранке вывернуться из ладоней. Не вильнет и
не дрогнет. Прикипит саднящей кожей к оплетенному синей изолентой кольцу
руля так, чтобы кисть заломило. Втиснет ногу в стремя... тьфу, в педаль...
Выдержит тридцать секунд ЕЕ режима. Тик-так - полминуты. Полминуты -
полжизни... Трава, белый солнечный блеск, желтые глиняные проплешины
расплылись в зыбкую, режущую глаза пелену. Уже не сознанием, а каким-то
чудом Эдель угадывал, в какой миг качнуть руль. На миллиметр - и обратно!