"Феликс Дымов. День без Смерти" - читать интересную книгу автора

Феликс Дымов

День без Смерти

Их назвали эриниями не в память о богинях мести, хотя что-то от
овеществленного проклятия в них, несомненно, было. "Эриния" - вот все, что
осталось от четырехстрочного описания, в котором греко-латинские "эритр",
"Арес" и "пирин" вместе означали "огненно-красный цветок Марса". Насчет
цветка ясности не было: некоторые ученые из чистого упрямства относили к
флоре упругую камышинку с двумя узкими длинными листьями у пушистой головки;
корни и обычный для растений фотосинтез затмевали для них сложные,
характерные, скорее, для животных двигательные реакции. Новой сенсацией
явилось открытие у марсианских переселенцев "телепатических" свойств: эринии
оказались безошибочными индикаторами настроения...
Ралль обнаружил это случайно. В лаборатории было тихо и пусто. "Резвая
Маня" с выключенными экранами дремала в углу. В линиях магнитного лабиринта
путался механический мышонок Мими. Нетопырь Кеша с вживленной в мозг "сеткой
Фауди" завис кверху ногами под потолком, уронив крылья и развесив уши.
Последние дни Ралль не торопился Домой, в свою уютную миникомнату на Большой
Пушкарской, где стены читают желания и воздух дрожит от еле сдерживаемого
исполнительского зуда. Там его, помимо автоматики, не ждет никто. Л здесь, в
лаборатории, можно по горячему следу проверить идею шефа о деформации
коллектива сильной минус-эмоцией отдельной личности. Проверять такие вещи
сподручнее, конечно, одному, в тиши, без этого самого коллектива...
Ралль честно отсидел под широким "маниным" шлемом, пока Янис, не
любивший терять в дороге время, вставлял в очки детективную ленту, а Иечка
под укоризненным Ритиным взглядом перекрашивала глаза из рабочего серого
цвета в какой-то немыслимо-сиреневый. Еще минут пятнадцать Ралль ждал, пока
шеф Ростислав Сергеевич стаскивал пушистый профессорский свитер и снова
превращался в сокурсника Роську Соловьева. Зашнуровав гермески, Роська
накачал пульсирующим газом многоцветный метровый мяч, сунулся под шлем:
- Постукаем?
В "маниных" недрах предупреждающе заурчало разрегулированное поле.
- Убери локаторы! - буркнул Ралль.
- Джеральд! Что за язык? - ужаснулась Маргарита, успевшая влезть в
глухую даджболку. Продольные желтые полосы на ее литом теле натянулись так,
что тронь - зазвенят. - Наждак жевал?
- Не я, "Маня"! - съязвил Ралль.
Ростик покрутил пальцем у виска. Не уточняя, к кому это относится,
обнял вибрирующий мяч, И шагнул за окно.
Ралль понял, что больше сегодня не работать. Снял шлем. Раздвинул
пошире стенные панели. Солнце ворвалось в лабораторию. Ослепленная "Маня"
притушила экраны, будто зажмурилась. В ногу ткнулся мышонок Мими, пискнул,
волчком закрутился на месте. "Маня" пожалела его, вернула в лабиринт.
Игра была в самом разгаре. Гуннар из соседней лаборатории рыбкой вилял
между корпусами, закрывая от нападающих мяч. "Привет, Джеральд!" - успел
крикнуть, пролетая мимо окна. И пропал из виду. Ростик свечой взмыл с
газона, выбил мяч, головой послал в узкую щель ворот.
- Банка! - пропела Маргарита, накидываясь на шефа.
Обе команды облепили автора гола, в воздухе заклубилось нечто