"Андрей Дышев. Троянская лошадка" - читать интересную книгу автора

пошли на подъемник, кинули лыжи на снег и сели на деревянного дракона,
охраняющего детскую площадку. Настроение у Ирэн упало окончательно. Мы долго
молчали. Она безостановочно курила. "Сейчас она все расскажет", - подумал я,
но ошибся.
- Тебе не дают покоя мысли об этом человеке? - спросил я.
- Мне здесь надоело, - ответила Ирэн глухим голосом и кинула окурок в
снег. - Я хочу домой.
И она опять отгородилась от меня глухой стеной. Я видел, как мучается
Ирэн, и, сочувствуя ей, искал лекарство от ее странной болезни. По поведению
Ирэн можно было сделать вывод, что встреча с Кротом ее здорово испугала.
Видимо, до того, как я к ним подошел, Крот успел сказать Ирэн нечто такое,
что привело ее в замешательство. Я готов был навскидку назвать полсотни
различных причин, по которым человеку можно быстро и надолго изгадить
настроение. Допустим, напоминание о долгах. Или о том, что заканчивается
срок аренды (дома, машины, дачи, офиса и т. д.). Или сообщение о том, что из
тюрьмы вышел твой самый заклятый враг и разыскивает тебя. Или печальная
новость от хирурга, который недавно тебя оперировал: по рассеянности он
оставил между твоим желудком и селезенкой свой мобильный телефон. Может
быть, Ирэн узнала о том, что ее богатая тетушка, проживающая в Канаде, за
два года до смерти завещала все свое многомиллионное состояние
международному фонду защиты животных. Или, к примеру, Крот открыл ей
страшную тайну, что мы с Ирэн - родные брат и сестра и потому никогда не
сможем пожениться... Каждая их этих новостей запросто могла испортить Ирэн
настроение. Но почему она играет со мной в молчанку? Почему не хочет
поведать о своих печалях мне, ее самому близкому и надежному другу?
На этот вопрос я мог дать лишь один ответ: Ирэн скрывает от меня факт,
который, как ей кажется, выставляет ее в невыгодном свете. Мы возвращались с
Кавказа как с похорон.
- Странно, - сказала Ирэн, когда мы подошли к стоянке такси, - нам
сейчас придется расстаться и разъехаться по своим квартирам. А я уже
привыкла, что у нас общий дом.
В этой мимолетной фразе мне увиделась угроза своей свободе.
- Это был отпуск, - ответил я, ласково потрепав Ирэн по щеке. -
Маленькая сказка, которая, увы, всегда заканчивается. У каждого из нас свой
дом и своя жизнь. Так ведь, малыш?
Из аэропорта мы поехали в разных такси: Ирэн к себе домой, я - к себе.
Наутро мы встретились в агентстве, и у меня появилась надежда, что
теперь все встанет на свои места. Ирэн пришла в белом костюме, который
идеально сочетался с ее бронзовым загаром. Она выглядела бодрой, полной сил
и уверенности в себе. Я с облегчением вздохнул. Кажется, она сумела
избавиться от тягостных мыслей и переживаний. Я сделал ей комплимент, и мы
разошлись по кабинетам.
За неделю в нашем почтовом ящике скопилась целая кипа корреспонденции,
и я принялся ее разбирать. Вскоре мне в душу закралось предчувствие, что
грядет моя очередь впасть в тоску и депрессию. В стопке писем не оказалось
ни одного заказа, зато всевозможных счетов и квитанций было немыслимое
множество. Я придвинул к себе калькулятор, но тотчас отшвырнул его. Даже
беглого взгляда на цифры было достаточно, чтобы понять: в ближайшее время я
должен выложить кругленькую сумму в качестве налогов, коммунальных и прочих
услуг. Но самая большая бяка ждала меня в письме от хозяина полуподвального