"Андрей Дышев. Троянская лошадка" - читать интересную книгу автора

- Зачем? - пробормотал я.
- Чтобы испытать в одной связке совершенно незнакомых людей, которые
даже не успели подготовиться к общению. Согласитесь, это намного интереснее!
Экстремальные условия могут породить необыкновенные, подчас неожиданные
отношения между чужими людьми. Партнеры по Игре могут стать партнерами по
бизнесу, единомышленниками по вере или политическим убеждениям. Между
мужчиной и женщиной, которые доселе не знали друг друга, может вспыхнуть
страстная любовь, которая не угаснет с годами...
- Лобский, вы не могли бы дать мне поспать? - проворчал я.
- Да, да, конечно! Просто я неожиданно пришел к очень интересной мысли.
На меня, знаете, как бы снизошло озарение. В испытаниях люди очищаются от
мелочных и пустяковых мыслей и побуждений, которые просто душат нас в
обыденной жизни. И тогда на первый план выходят главные, стержневые качества
человека, и он с удивлением начинает замечать, что прежние заботы и обиды
теперь кажутся смешными и наивными... Вот признайтесь, что вы не испытываете
ко мне никаких отрицательных эмоций.
- Пока не испытываю. Но еще два слова, и я...
- Понял, понял, замолкаю. Просто, знаете, такая удивительная ночь. Я
буду помнить ее как сон: дремучий лес, дождь, запах прелой земли...
Не только Крот, но и кровососущие твари донимали меня. Десятки
хоботков, подобно медицинским иглам, вонзались в мои щеки, лоб, веки и
начинали жадно выкачивать из меня кровь. Чесаться я уже не мог, мое лицо и
без того полыхало и зудело. Пришлось наковырять рядом с собой сырой глины и
намазать ею лицо. Омерзительная процедура! Глина засыхала и стягивала кожу.
Мне казалось, что я превращаюсь в гипсовый бюст. В гипсовый бюст, снятый с
пьедестала и брошенный в сырую канаву. Липкие прикосновения холода заставили
меня скрючиться в позе зародыша. Я невольно подгребал к себе листья, как
если бы это было одеяло. И все-таки сон одолевал меня. Мне казалось, что я
куда-то проваливаюсь, и сотни голосов что-то невнятно бормочут, и я иду по
лесу, и под моими ногами шуршат купюры; их так много, что они пружинят подо
мной, а Крот идет за мной подобно собаке, на четвереньках, и заталкивает
купюры за пазуху...
- ...Кирилл! Кирилл, проснитесь!
Я с трудом вернулся в реальность, в непроглядную ночь, сырость, шум
дождя. Крот, склонившись надо мной, тормошил меня. Слабые отблески костра
освещали половину его лица, и я видел малиновое, просвечивающееся насквозь
ухо и один широко раскрытый глаз.
- Кирилл! - шептал Крот. - Там кто-то идет...
Я приподнялся, смахнул с головы листья. Крот, движением руки призывая
меня к тишине, раскрыл рот и замер. Некоторое время я ничего не слышал,
кроме шума дождя да тихого потрескивания лучин в костре.
- Может, вам показалось? - спросил я, но Крот тотчас прижал ладонь к
моим губам и поднял вверх палец. Он смотрел в темноту с таким нескрываемым
ужасом, что мне стало не по себе. И тут я отчетливо услышал, как где-то
рядом треснула ветка, затем зашелестела листва... Крот схватил меня за руку,
словно это была винтовка. Несколько тягостных мгновений мы ждали невесть
чего. Если к нам пожаловал какой-то хищный зверь, то не стоило слишком
полагаться на костер. Я поискал рукой - нет ли поблизости какой-нибудь
увесистой палки, и тотчас из мрака проступили призрачные очертания женской
фигуры.