"Борис Дышленко. Что говорит профессор" - читать интересную книгу автора

заводилы.
Цель, которой мы не добивались, была достигнута, и мы чувствовали себя,
как изгнанники.


Вот и все. Теперь начался какой-то странный отдых, и как бы
отвратительно мы себя ни чувствовали, а все-таки облегченно вздохнули. В
конце концов, даже поражение может принести вам чувство облегчения,
освободив, наконец, от неразрешимой иным способом проблемы. Как бы то ни
было, а поединок с профессором, длившийся столько лет, был закончен. И
когда я подумал это, подумал буквально этими самыми словами, вслед за тем
я подумал и о самих словах, о том, как мы несвободны, как подчинены
абсурдным построениям жаргона, и, по существу, наша деятельность
собственно и есть жаргон. Для профессора, для любого нормального человека
поединок - это борьба на равных условиях, а для нас поединок - это "все на
одного". И даже в этой нашей "дуэли" мы не могли обойтись без поддержки.
Нам помогали всякие специалисты - почему они нам помогали? Да, сейчас,
имея время заниматься отвлеченными рассуждениями, я спросил бы (не у них,
у себя): отчего все эти специалисты, все эти психологи и парапсихологи,
социологи и режиссеры, электротехники, сантехники и музыковеды, - отчего
все они с такой охотой брались помогать нам? По этому поводу я хотел бы
привести цитату из одной не опубликованной, а лишь записанной нами статьи,
которая, правда, не имеет прямого отношения к нам, а рассматривает
некоторые теоретические вопросы юриспруденции, но по аналогии может
кое-что объяснить в поведении наших добровольных помощников.
"Гражданину, не искушенному в общении с юристами, но обращающемуся к
ним в поисках справедливости, свойственно отождествлять закон с этими его
представителями; приписывать последним качества, присущие, по его мнению,
Закону..."
Мы не представители Закона - мы экстрасенсы, но, видимо, отношение к
нам всех этих людей - наших добровольных помощников - было обусловлено
принятой в обществе как аксиома, но по существу неверной посылкой,
отождествляющей всякое право с обязанностью. Исходя из этой посылки,
естественно было для них сделать и неверный вывод; наделяя нас
сверхъестественными качествами, они готовы были дать их нам взаймы. Ведь
как экстрасенсы мы были _обязаны_ знать и быть всемогущими, а они считали,
что это наше _право_.
Была ранняя, еще холодная весна, отпуск брать никому не хотелось, и
поэтому мы просто бездельничали, лениво, не спеша приводили в порядок
документы и просто так, чтобы еще немного потянуть и не включаться до лета
в новое дело, записывали с радиоприемника пресс-конференции профессора,
интервью с ним разных журналов, радиостанций и телекомпаний и передачи о
нем, которыми в это время был просто забит эфир. Профессор был героем дня.
Он триумфально шествовал по свету, и везде (видимо, это все же не только
мое провинциальное отношение к местной знаменитости) восхищались его
замечательной внешностью, его старомодной элегантностью и естественной
простотой его безупречных манер, его великолепным английским и таким же
великолепным французским, и немецким тоже - языками. Да, я говорил, что мы
всегда были в восторге от его английской, джентльменской внешности, только
теперь я подумал, что она, пожалуй, вовсе не английская, такая же не