"Томас Б.Дью. Не бей копытом " - читать интересную книгу автора

в ящик и нащупал что-то мягкое, как кусок шероховатой ткани. Я вытащил -
это был замшевый мешочек, один из многих, аккуратно сложенных в ящике.
Мешочек был с завязками. Я распустил их и просунул пальцы внутрь. Изнутри
он был выстлан вощеной бумагой. И пуст.
Неожиданно в домике воцарилась тишина. Я посмотрел туда - широкая
фигура Панчо закрыла свет в дверном проеме. Пока я смотрел, он вышел
наружу, направляясь к сараю. Я сунул мешочек обратно в ящик, задвинул его,
выскользнул наружу и пошел, стараясь держать грузовик между мной и
приближающимся Панчо. Когда я обошел переднюю часть грузовика, к Панчо
присоединился Мигель. Они шли наперерез к моей машине. Я подошел первым,
открыл дверь; они остановились, наблюдая за мной.
- Спокойной ночи, - сказал я. - Я как раз уезжаю.
Они ничего не ответили. Мигель бросил взгляд на сарай, затем снова
посмотрел на меня.
- Спасибо за заботу о моей машине, - сказал я.
Мигель стоял молча. Панчо потряс животом.
- Вы сейчас уезжаете, сеньор? - спросил он.
- Си, сеньор, - сказал я. - Я уезжаю сейчас.
- Спокойной ночи, - сказал он.
- Спокойной ночи.
Я сел за руль, а эти двое стояли, пока я заводил машину, прогревал её
и, наконец, отъехал. Машина шла хорошо, только одно из помятых крыльев
слегка скребло по шине.
Я выехал на грунтовую дорогу и проехал две мили до шоссе. Там я
остановился и поразмыслил. Я мог повернуть направо, проехать три-четыре
мили, пересечь границу, и я был бы дома, подальше от всего этого. Или я мог
повернуть налево, проехать пятнадцать миль и опять оказаться в Тихуане, ну,
а там - кто знает? Первый путь означал, что я бросаю Золотую Девушку.
Второй путь означал, что я, вероятнее всего, снова буду связан с ней. До
того я был готов бросить её, так как она, совершенно очевидно, сделала все
возможное, чтобы отбить у меня всякое желание ей помогать. Но теперь,
увидев Ранчо Добрых Друзей и старого дона Луиса, а также Гретхен в её новой
роли, я чувствовал себя неловко в отношении Бонни. Будет тяжело сказать
Кэрол, что ей придется искать для неё другую няню, но в сто раз труднее
будет объяснить, почему я вышел из игры именно в этот момент.
Я сидел и раздумывал минут десять, не меньше, потом повернул налево и
поехал назад, в Тихуану.
Было не поздно, и жизнь на главной улице ещё бурлила. Я поставил
машину за углом у гостиницы и прошел пару кварталов. Одежда моя была в
плачевном состоянии, пришлось зайти в магазин и купить себе пару рубашек,
носки и шорты, а также длинные шорты-бермуды, поскольку я не хотел
дожидаться, пока на мои обычного покроя брюки пришьют оторванные манжеты.
Я пошел в гостиницу и, поднимаясь в номер, обнаружил, что потерял
ключ, который получил, когда регистрировался. Я вернулся к стойке и получил
другой. В комнате я уселся на кровать и взялся за телефон. Сделав заказ,
после продолжительного ожидания на том конце линии раздался голос Мамы
Фразеллини. Связь была неважная, и нам пришлось кричать. Я прокричал, что
хочу поговорить с Дженни.
- Ты сумасшедший, Пит Шофилд! - прокричала Мама.
- Как там Дженни? - прокричал я.