"Азиза Джафарзаде. Звучит повсюду голос мой " - читать интересную книгу автора

кеманчист, барабанщик, - усевшись на низкой тахте, тихонько настрАйвали
инструменты, слева от них присели на ковер восемь девушек-танцовщиц, совсем
рядом с ними устроилась на тюфячке певица с бубном в руках.
Хозяин дома Махмуд-ага приветствовал каждого входящего гостя и любезно
показывал место, куда приглашенный усаживался. Согласно обычаю, хозяин
собственноручно передавал вновь пришедшему стакан чаю, принесенного слугой,
как только гость переступал порог гостиной. Гость выпивал чай, и Махмуд-ага
любезно беседовал с ним.
Когда Сеид Азим впервые переступил порог гостиной Махмуда-аги, он
тотчас отыскал взглядом своего приятеля Рза-бека, пригласившего его на
торжество к Махмуду-аге. Молодой человек пришел сюда втайне от матери только
по настоянию Рза-бека и своего друга Тарлана - сына купца Гаджи Асада.
Рза-бек, наклонившись к Махмуду-аге, что-то ему сказал, тогда хозяин с
доброжелательной и сердечной улыбкой обратился к Сеиду Азиму и предложил ему
сесть рядом с Тарланом. Передавая молодому человеку стакан чаю, Махмуд-ага
внимательно всмотрелся в нового гостя. По его лицу угадывались и волнение, и
смущение. Молодой мусульманин из достойной, принадлежащей к потомкам пророка
семьи, на что указывает обращение "Сеид", никогда не видел чужих женщин,
сидящих рядом с мужчинами с открытыми лицами. От стыда Азим покраснел, он
чувствовал какое-то странное волнение. Не знал, куда девать руки. Все, что
Сеид Азим увидел в гостиной Махмуда-аги, никак не вязалось с теми
наставлениями, которые он выслушивал постоянно от своей матери. Ей
определенно придется не по душе его сегодняшний визит. Он украдкой оглядел
молодых мужчин, сидевших рядом с ним, по их возбужденным лицам угадывалось
нетерпение. Гости пили чай, вполголоса беседовали, но музыка и танцы пока не
начинались. Видимо, кого-то ждали.
У дверей возник какой-то шум, Махмуд-ага поднялся с мутаки, за ним и
другие гости поднялись на ноги, кто-то прошептал на ухо Сеиду Азиму:
- Сегодня настоящий меджлис! У Махмуда-аги заграничный гость, то ли
француз, то ли русский. Наверно, это его ждали!
Махмуд-ага пошел навстречу человеку, стремительными шагами вошедшему в
комнату. Он отличался от всех присутствующих одеждой, внешним обликом,
манерой держаться. Хозяин встретил гостя посреди комнаты, пожал протянутую
ему руку и заговорил с ним на непонятном Сеиду Азиму языке. Продолжая
держать гостя за руку, Махмуд-ага подвел его к широкому низкому табурету,
покрытому ковровой тканью, и усадил.
- Господа, мой гость - князь Григорий Григорьевич Гагарин. - И тут же
обратился к князю по-русски: Извините, князь, я вас хочу представить нашей
публике. - И продолжил на своем языке: - Наш гость очень уважаемый человек,
объездил всю Европу, жил в Париже, Риме, Стамбуле. Он - представитель
профессии, которой у нас нет, которая недоступна нам, мусульманам. Князь
Гагарин - художник, портретист. Я сейчас попытаюсь объяснить, что это такое.
Наша религия запрещает воспроизводить человеческие лица, поэтому наши
художники свое мастерство вкладывают в оформление коранов, книг. Кто был в
лавке у Мешади Гулама, тот видел красочно орнаментированные сборники стихов.
Наш гость приехал к нам на Кавказ не впервые. Еще в годы войны с горцами он
сам отважно сражался с мятежниками и, как художник, сохранил потомкам лица
героев и сцены боев. Сейчас князь - гость царского наместника на Кавказе,
князя Воронцова. Мы рады, что он приехал к нам, чтобы нарисовать нас,
шемахинцев, запечатлеть на картинах наши лица, приметы нашего быта и жизни.