"Орхан Джемаль. Война Хроника пяти дней " - читать интересную книгу автора

как часы. Степан ультимативно требовал, что бы я вернулся.
- Звонили из Берлина, интересовались, есть ли кто из наших в Южной
Осетии. После того как год назад наш фотограф подорвался в Ираке, они
следят, чтоб ньюсвиковцы в горячих точках не работали.
- Так ведь Южной Осетии и не было в горячеточечном списке...
- Внесли. Через два часа после того как ты улетел. Так что давай быстро
назад в Москву.
Все последующие дни я беззастенчиво врал ему, что пытаюсь выехать из
Цхинвали во Владикавказ... а теперь уже даже выехал... а теперь уже нахожусь
на полпути, но дороги забиты идущей на встречу военной техникой... то есть,
я возвращаюсь, возвращаюсь... только возвращение продвигается чертовски
медленно.
На самом деле я действительно покинул Цхинвали, но двигался не на север
в Россию, а на юг в Грузию. И сидел не в жигуле-попутке, а на броне
трофейной БМП: чеченцы захватили ее у грузин. Степа в очередной раз позвонил
мне сразу после боя в грузинском приграничном селе Земо Никози, и я в
очередной раз бодро тараторил, что боевые действия, по сути, давно
закончились, а мне осталось всего ничего до Владика. Мой голос перекрывала
канонада, и Степа слышал этот фон. Вместо вопроса, "А что это за звуки?", я
услышал печальное:
- Ну, ты все-таки будь там осторожнее...
Степа понимал, что я вру.
Тот самый офицер, что позже звонил мне по поводу медали, тогда с
любопытством осмотрел меня: вонючая футболка, которую я не снимал уже
неделю, лицо в грязных разводах, локти, содранные в кровь от ползания
по-пластунски... Пальцы, судорожно сжимают фотоаппарат.
- Ну, у тебя и работа...
- А у тебя?
- У меня хотя бы автомат есть. Я в ответ выстрелить могу... А ты за это
сколько получаешь?
- Вообще-то я высокооплачиваемый. Сто тысяч рублей в месяц минус
тринадцать процентов подоходного. Но это зарплата, она по любому набегает, А
конкретно за Осетию - ничего. Хорошо, если выговор не влепят.
- Я бы за такие бабки сюда не полез.
- Да я не за бабки.
Чеченец понимающе кивнул: он тоже "не за бабки". Я готов был поспорить,
что моя зарплата была побольше, чем его. А за что тогда? Ему нравились
грузины, с которыми он воевал. Он весьма критично относился к осетинам,
которых защищал. А если бы кто-то всерьез сказал ему про долг и про то, что
есть такая профессия, - Родину защищать, то думаю, он просто бы его послал.
Этот мужчина просто был солдатом и любил войну. Да и я увязался с ними
потому, что война и мне нравилась. В общем, моя медаль оказалась чем-то
вроде продолжения этого разговора: представили не за подвиги, а за то, что
мы были там вместе и примерно по одним и тем же причинам. Хотя, понятное
дело, вслух этого никто не говорил. А что касается чудовищного "За
принуждение к миру", ну так не во власти востоковцев было назвать медаль
поприличней. Скажем, "За грузинский поход".

В канун войны. Москва
Война за Южную Осетию началась в ночь с 7-го на 8-е августа, а