"Марк Семенович Ефетов. Тельняшка?- моряцкая рубашка " - читать интересную книгу автора

от этого холодно было.
Пробежал я квартал, завернул за угол и чуть было не сшиб парнишку.
Самого от земли еле видно, а ботинки большие, должно быть отцовские, и сам
женским платком перевязан крест-накрест.
- Я тебя не ушиб? - спрашиваю.
- Не.
Тут я замечаю, что глаза у парня громаднющие. Может быть, это мне так
показалось, потому что личико у него худое-худое, белое, а губы, будто их
чернилами накрасили, - фиолетовые. Парнишка этот взялся за мой длинный
надтачанный рукав и держится. А в это время по мостовой конный разъезд
проскакал на рысях. Копыта цокают, аж искры летят. Верховые к коням
пригнулись, только коротенькие винтовки за спиной мотаются. Я знаю эти
винтовки, а точнее сказать, карабины - французские. А скакали это бандиты.
Разноцветные тогда были бандиты, с которыми Красная гвардия воевала.
Главных бандитов называли "белыми". Но были ещё и "зелёные". Всех цветов я
не припомню.
Бандиты проскакали, а малец этот меня за руку дёргает:
- Дяденька!
Это я-то - дяденька. Третий класс школы. Выдумает тоже.
- Чего тебе, малый?
- Скоро, дяденька, война кончится?
- А тебе зачем?
- Маманя сказала, что, как война кончится, папка вернётся и булку
привезёт. Белую. А ты белую булку видел?
Ну что ему, малышу такому, сказать? Видел - не видел. Сунул ему
поскорее лепёшку, что мне мама в школу дала, и побежал. Не люблю, когда,
как у девчонки всё равно, в глазах вдруг защиплет. Стыд один. Я этого
малыша часто вспоминал. А разве он один был?
Когда война кончится? Как будто я мог на это ответить. Я сам об этом
сколько раз отца спрашивал. Самому хотелось и поесть и согреться. Хотя у
нас куда лучше было, чем у того малыша: отец с нами и работает. Паёк
какой-никакой, а получает. Рыбы наловит - тоже еда неплохая. От орудийной
стрельбы стёкла в окне вылетят, отец фанерой забьёт. Отец - он всё умел,
всё мог. А на мой вопрос, когда война кончится, у него всегда один ответ
был:
- Когда беляков и всю нечисть в море скинут, тогда и кончится.
К этому делу и шло...
Уже проскакали по улицам нашего города на приземистых лошадёнках
красногвардейцы в островерхих шапках-будёновках. Теперь мама не вскакивала
по ночам, заслышав на лестнице шаги, и не говорила отцу: "Не за тобой ли,
господи!"
В нашем городе уже кое-где вместо коптилок загорелись электрические
лампочки. А там дым пошёл из больших труб: заводы заработали.
Но вот на обувной фабрике никак не могли пустить в ход одну машину.
Хоть убей, не получалось. Машина заграничная, запасных частей к ней не
было. А снаряд с вражеского броненосца угодил прямо в цех Обувки. (Так мы
промеж себя называли обувную фабрику.)
Что делать?
Рабочие ходят по кафельному полу цеха и стучат колотушками:
стук-стук, клац-клац. Осень. Зима на носу. По снегу в школу в деревяшках