"Марк Семенович Ефетов. Тельняшка?- моряцкая рубашка " - читать интересную книгу автора

- Теперь хватит. Вон!
Ежин ушёл. Вероятно, одумавшись, он понял, что, если вся эта история
с машиной раскроется, ему обязательно сесть в тюрьму.
Дяде Емельяну что? Пошутил. Нет, даже и не шутил. Ежин же пристал:
продайте и продайте. А что в этом деревянном ящике - об этом речи не было.
Подкладывай чистую бумагу - и выскочит десятирублёвка. Они выскакивали,
пока ящик был заряжен деньгами. Так что дядя Емельян ни в чём не виноват.
А вот Ежин хотел печатать фальшивые деньги. Считал, что печатает.
Семью услал. Ставни закрыл. А то, что не получилось, не его в этом
заслуга.


НА ОБУВКЕ

Через неделю мы снова были на Обувке. Здесь пахло кожей и клеем. И
слышалось жужжание и перестук, будто играл шумовой оркестр.
С нами был Женя Ежин. Видимо, когда лопнула ежинская затея с денежной
машиной, он вернул жену и сына - жаль стало тратить деньги на курорт.
Серафима Петровна, увидев Женю за партой, спросила:
- Ежин, почему тебя не было в классе эти дни?
- Я болел.
По классу прокатился хохот, будто обвал с горы.
- Тише! - Серафима Петровна подняла руку. - Ежин, чем же ты болел?
Женя молчал. Учительница сделала нам знак, чтобы мы не смеялись. Мы
молчали, как памятники. По правде говоря, было смешно: болел человек и
забыл чем. Женьке ведь совершенно всё равно, что выдумать. Соврал, что
болел, и не покраснел.
Серафима Петровна сказала:
- Садись, Ежин. Это хорошо, что ты не смог придумать себе болезнь,
как придумал, что болел.
Она с ним и связываться не хотела. Что он, что его родители - всё
одно. Какую хочешь справку Женьке напишут и во всём его оправдают...
Так вот: шли мы на Обувку по двое, и Женя попал в одну пару со мной.
Мы же с ним одного роста.
По дороге он меня спросил:
- Ты бывал на курортах?
- Нет, не бывал.
- Ну и дурень! Послушался бы тогда меня, получили бы премию, загребли
бы денег - вагон и маленькую тележку. И - на курорт. Там все только гуляют
и ничего не делают. Красота! Вот только деньги! Смотри!
Он раскрыл хрестоматию, которую нёс в руке, и между страниц я увидел
новенькую десятирублёвку.
- Коплю, - сказал Женя. - Не тебе одному в банк бегать. И я скоро
пойду. Накоплю пачечку - и на курорт. Там ни школы, ни зубрёжки - ничего.
Ходи, гуляй и кушай. - Он прищёлкнул языком и так посмотрел на меня, будто
говорил: "Эх ты, шляпа!" А потом сказал: - Думаешь, у меня одна десятка?
Нет. Ещё припрятано. Только я не покажу. Деньги - это всё!.. Сила...
Мы расстались с Женей: в проходной пропускали по одному.
В цехе Обувки работала главная машина, и возле неё стоял Емельян
Петрович. Он показался мне выше - потому, должно быть, что не сидел,