"Марина Ефиминюк. Приключения ведьмы " - читать интересную книгу автора

- Эй, хозяева, - крикнул Пан, яростно колотя по воротам, - открывайте.
- Кто там? - послышался мужской бас.
- Странники, ночлег ищем. У нас ребенок и женщина, им надо отдохнуть.
Послышались шаги, ворота открылись, и мы увидели мужика в черном
длинном тулупе, держащего фонарь.
- Ну, заходь, коль не шутишь. Данилой меня звать.
Мы въехали в огромный пустой двор, с какими-то постройками по углам.
- Где лошадей поставить? - спросил гном. Мужик кивнул:
- Пойдем, а вы, - он посмотрел на нас, - идите в избу. Жена моя,
Клава, вас накормит.
Пан и Иван взяли под уздцы лошадей и повели их в стойло, а мы с Вилем
и Ануком направились в дом. Войдя, встали на пороге, на нас уставились
восемь пар глаз. Семейство совсем не ждало гостей. У печки молодая женщина
с длинной косой пшеничного цвета и белым лицом. Кожа без румянца казалась
восковой. Дети, семеро, погодки с такими же пшеничными волосами. У меня
побежали мурашки по телу, а Анук прижался к моим ногам. Глаза у всех
восьмерых были совершенно безжизненные, бледно голубые, как у Пана. Только
у гнома они сверкали весельем и хитрецой, а эти смотрели зло. Почему-то
вспомнилась поговорка: "нежданный гость хуже чумы". Малыши сидели на
длинных лавках за столом и ужинали.
- Эх, говорю же что не чисто здесь, - прошептал мне на ухо Виль. -
Чует мое сердце: беда будет!
В этот момент в избу ввалились Иван, Пантелеймон и хозяин.
- Ну что гости, встали на пороге, проходите. Клавдия, что ж как не
живая, принимай гостей, - пробасил он.
Мне очень не хотелось думать, что Клавдия действительно выглядит
мертвой. Хозяин разделся и снял шапку, он казался лет двадцати восьми. Меня
заколотило: у него были точно такие же волосы пшеничного цвета и такие же
безжизненно-ненавидящие глаза. Нас сразу усадили за стол, налили полные
миски щей, и хотя еда была вкусная, а хозяин гостеприимный и веселый, меня
не оставляла мысль, что мы попали не в избу, а какой-то склеп, где все
умерли, но этого так и не поняли, а потому ходят, едят и разговаривают.
- Девушка с ребенком ляжет в избе, Клавдия постелет, - распорядился
хозяин, - а вы, - он кивнул моим друзьям, - на сеновале, там тепло, только
костер не разводите.
- Мы лучше в хлеве с лошадьми, - задумчиво протянул Виль, - и Ася с
нами. Не хочется вас стеснять, вот какое семейство, самим, поди, места
мало.
- Вы как хотите, - настаивал хозяин, - а мальчик и его мать должны
спать в тепле и удобстве.
Казалось переспорить его невозможно, и Виль под напором гостеприимства
все же согласился. Нам постелили с Ануком в маленькой комнатке с одним
окошком. Мальчик, уставший от дороги, моментально уснул, а я крутилась, не
помогали ни коровы, ни овечки, ни лошади. Я пересчитала их всех, на других
животных мне не хватило воображения, хотя вполне можно было посчитать еще и
хохлаток, но я передумала. Этот дом и эта семья мне, положительно, не
нравились, и это очень волновало. Уж больно странными выглядели хозяева, уж
больно ненавистно смотрели на хорошенького Анука дети. В конце концов, я не
выдержала и, решив посовещаться с приятелями, встала, натянула одежду,
нацарапала на косяке коморки пентаграмму, защищающую от всех известный мне