"Марина Ефиминюк. Второй шанс" - читать интересную книгу автора

сильнейшим французским прононсом.
Со своего места поднялся высокий молодой человек в белой рубашке с
запонками на манжетах, высовывавшихся из-под рукавов клетчатого пиджака.
Несмотря на царившую духоту, шею туго стягивал шейный платок. На узком
вытянутом лице под стеклышками очков блестели глаза, свет отражался и в
идеально выбритом черепе.
- Антуан! - Обрадовалась я отцовскому коллеге.
Антуан понимал по-русски только "привет", "спасибо" и еще "катастрофа",
по-французски я знала только слова из пошлой песенки, поэтому при встрече мы
говорили на английском языке. Нас везде поджидал вечный несуразный
интернационал крупного мегаполиса.
Молодой мужчина, долговязый и с плавными жестами, радостно прижался к
моей щеке и громко чмокнул воздух у уха, оглушив.
- Ты прекрасно выглядишь!
- Ты тоже. - Из всего сборища Антуан единственный не вызвал у меня
тошноту. Наверное, потому что никогда не смотрел на меня, как на подопытного
кролика.
- О! Дочь! - Очнулся папаша и обратил на меня затуманенный полупьяный
взор. Невежливо оттолкнув француза, он заключил меня в медвежьи объятия, а
потом, обнимая плечи, схватил вилку со стола и звучно постучал по бокалу,
отчего тут же лопнула стеклянная ножка, плеснув в блюдо с рыбой долю
красного вина. Пирующие сосредоточились на испорченном кушанье, а только
потом подняли нетрезвые взоры к нам.
- Александра! - Важно представил отец.
- Она выглядит вполне здоровой! - Заметил профессор с красным от
принятого спиртного лицом и таким же красным пяточком носа.
Я лязгнула зубами, прикусив обожженный язык, и постаралась обратно
натянуть улыбку.
- Шурочка! - Мамаша открыла глаза и ткнула в меня пальцем. -
Посмотрите, господа, перед вами образчик пациента, перенесшего тяжелую
психологическую травму, - лекторским голосом, проглатывая некоторые
согласные, заявила она. - Между тем, мы действовали по системе наиболее
щадящего выхода...
Папаша сжал плечо так сильно, что захрустели косточки.
- Я бы поела. - Тихо пробормотала я, чувствуя, как от соблазнительных
запахов урчит в желудке.
- Что? - Заорал отец, как ненормальный.
- Я есть хочу. - Все еще улыбаясь, я попыталась освободиться. От него
шел такой жар, будто меня прижало к растопленной печке.
Мне пододвинули стул, незаметные официанты принесли тарелку и приборы.
- Да. Еще обратите внимание, - не унималась мамаша, слушатели,
оторвавшись от закусок, понятливо кивали. - У этой пациентки совсем нет
расстройства аппетита. Поверьте, я знаю! Она есть ничуть не меньше взрослого
мужчины, если не больше! Кастрюли борща хватает всего на два дня.
Кусок рыбы застрял в горле, аппетит тут же пропал. Папа довольно
поглаживал выпирающий живот и улыбался. Обед, о котором вспомнила мамаша,
проглядывался на его талии категоричной складкой. Антуан стоял сзади,
положив горячие ладони мне на голые плечи. Собственно, раздражаться причины
не было, я прекрасно понимала, что меня ждало на подобном сборище, но все
равно глоток воды получился сердитый и громкий.