"Иван Ефремов. Час быка." - читать интересную книгу автора

шаги и понизить голоса, как будто ученики проникли в отдаленное от
всего мира убежище тайны. Они переглядывались с волнением и
любопытством, ожидая чего-то необыкновенного. Но когда они вышли на
центральную поляну, под прежнюю неумолимую яркость неба, памятник
звездолету "Темное Пламя" показался им слишком простым.
Модель корабля - полусферический купол из темно-зеленого металла
- рассекалась грубой прямой расщелиной, точно разрубленная
колоссальным мечом. Вокруг основания под кольцевым выступом
располагались изваяния людей. Площадка - подножие памятника - состояла
из туго скрученной спирали светлого, зеркально полированного металла,
врезанного в черный матовый камень.
Число скульптур на каждом полукружии разруба оказалось
неодинаковым: пять - с западной, восемь - с восточной. Ученики быстро
разгадали несложную символику.
- Это смерть, разделившая погибших на планете Торманс и тех, кто
вернулся на Землю,- тихо сказала Айода, слегка побледнев от
охватившего ее чувства.
Учитель молча наклонил голову.
- А те, кто вернулись?
- Вернувшиеся жили недолго от сверхнапряжения пути и страшных
испытаний.
В этот момент Ларк, приблизившийся к западному полукружию
скульптур, поднял перед собой скрещенные ладони - жест призыва к
молчанию. Остальные медленно подошли. Учитель остался позади, глядя на
купол звездолета, вздымавшийся из длинной тени рощи и похожий на
сверкающее темное зеркало. Рядом с разрубом, несколько отдаленная от
других, стояла в спокойной подтянутой позе женщина с книгой в руках.
Легкие складки ее костюма с короткой юбкой облегали ее тело. Только
толстый сигнальный браслет астронавта выше локтя левой руки выдавал ее
отношение к сверхдальней космической экспедиции. Она смотрела поверх
книги, крупные пряди густых волос спадали на нахмуренный в усилии
мысли лоб. Та же напряженная дума отражалась в скорбном изгибе полных
губ и черточках вокруг глаз...
- Сама Фай Родис, командир экспедиции,- шепнула Пуна, первой
подошедшая к статуям. В молчании памятника шаги по гладкому металлу
казались вызывающе громкими, и ребята сбросили обувь.
Еще одна женщина стояла боком, выставив вперед левое плечо и
погрузив руку в пышную гриву волос жестом не то отвращения, не то
тревоги. Ее лицо, правильно-овальное, с явно монгольскими чертами,
было обращено на зрителей. В раскосых глазах таилось сильнейшее
нервное напряжение. Казалось, что Тивиса Хенако, биолог экспедиции,
вот-вот крикнет: "Смотрите, как это плохо!"
И в противоположность тревоге биолога, рядом с ней, астрофизик
звездолета Тор Лик свободно и спокойно облокотился на раму люка, а
правую руку жестом успокоения и защиты положил на плечо Тивисы. Он
стоял, беспечно скрестив ноги, и от всей его фигуры исходила не
физическая, для этого он был слишком молод и тонок, а нервная сила.
Отвернувшись от астрофизика и склонив крупную голову, первый
астронавигатор Вир Норин простер правую руку перед грудью последнего
из пятерки - инженера броневой защиты Гэн Атала.