"Сергей Эфрон. Автобиография. Записки добробольца " - читать интересную книгу автора

Сергей Эфрон

Автобиография. Записки добробольца

АВТОБИОГРАФИЯ

Первые детские воспоминания мои связаны со старинным барским особняком
в одном из тихих переулков Арбата,[1] куда мы переехали после смерти моего
деда П. А. Дурново - отставного гвардейца Николаевских времен. Это было
настоящее дворянское гнездо. Зала, с двумя рядами окон, колоннами и хорами;
стеклянная галерея; зимний сад; портретная, увешанная портретами и
дагерротипами в черных и золотых овальных рамах; заставленная мебелью
красного дерева диванная; тесный и уютный мезонин, соединенный с низом
крутой и узкой лесенкой; расписные потолки; полукруглые окна все это
принадлежало милому, волшебному, теперь уже далекому прошлому.

При доме был сад с пышными кустами сирени и жасмина, искусственным
гротом и беседкой, в разноцветные окна которой весело било солнце. Чуть
только начинала зеленеть трава, я убегал на волю, унося с собою то сказки
Андерсена, то "Детские годы Багрова-внука",[2] а позднее какой-нибудь томик
Пушкина в старинном кожаном переплете. Я помню огромное впечатление от
стихотворения "К морю". Никогда еще не виденное море вставало передо мною из
прекрасных строк поэта, - то тихое и голубое, то бурное, Я бредил им и всем
существом стремился наконец узнать "Его брега, его заливы, и блеск, и шум, и
говор волн".

Моим чтением руководила мать. Часто по вечерам она читала мне вслух.
Так я впервые познакомился с, "Вечерами на хуторе близ Диканьки", "Повестями
Белкина", "Капитанской дочкой", "Записками охотника" и другими доступными
моему возрасту образцовыми произведениями русской литературы.

Десяти лет я поступил в 1-й класс частной гимназии Поливанова, - Этим
заканчивается мое раннее детство. На смену сказочной, несколько замкнутой
жизни выступила новая, более реальная. Появились школьные интересы, товарищи
и новые через них знакомства, но чтение по-прежнему оставалось моим
излюбленным препровождением времени. Легко возбуждающийся и болезненный, я
до того уставал от долгого сидения в классе, что с трудом мог заниматься
дома. Частая лихорадка, головные боли, сильное малокровие - все это отнимало
много сил. Самолюбие не давало мне спать. - "Быть первым в классе!" Кто из
вновь поступивших не мечтал об этом?! Я знал не меньше своих товарищей, но
шел неровно. Приходилось много догонять, и только я начинал чувствовать себя
на твердой почве, как новый приступ слабости сразу лишал меня всего
достигнутого.

В гимназии Поливанова я пробыл пять лет, переболев за это время почти
всеми детскими болезнями. Внезапная и почти одновременная утрата родителей
окончательно расшатала мое здоровье. Дом продали, - прежняя жизнь рушилась.
Разбитый и усталый я выехал в Петербург. Вся моя последующая жизнь -
непрерывное лечение. Обнаруженный у меня петербургскими докторами туберкулез
легких требовал немедленного и строжайшего санаторского режима. Начались