"Сергей Эфрон. Автобиография. Записки добробольца " - читать интересную книгу автора

* * *

Рассказываю Блохину и Гольцеву о полученной командировке.
- Счастливый, - говорит Б-хин, - еще раз Москву увидишь, жену,
родных... (Он оставил там жену.)
- Авось, скоро все там будем, - стараюсь я его ободрить.
- Там? Ты прав, - и Блохин пальцем указывает на небо.
- Полно тебе каркать, - прерывает его Гольцев. - А тебе правда повезло:
Рождество в Москве проведешь.[49] Повидай моих студийцев (он работал в
театральной студии Вахтангова - в Мансуровском переулке). - Поцелуй их от
меня всех.
Ни тот, ни другой Москвы уже не увидели.


* * *

Узнав, что я еду в Москву, москвичи заваливают меня письмами. У меня их
набралось до тридцати. Передавая письмо, все, как сговорившись:
- И, главное, уверяйте, что у нас прекрасно, что беспокоиться за нас
нечего. И постарайтесь привезти ответ.
Полковник Т. дал мне три адреса, два шифрованных письма, солдатскую
грязную шинель, папаху и полтораста рублей денег.
- Главное, прапорщик, соблюдайте осторожность. Если что с вами
случится, во что бы то ни стало уничтожьте письма.
- Адресов я с собой и брать не буду. Я их и так запомню.
- Прекрасно. А вот и документ вам - вы рядовой 15 Тифлисского
гренадерского полка, уволенный по болезни в отпуск. Ну, дай вам Бог!

ТИФ

Он нащупал в боковом кармане небольшой тугой бумажный сверток -
шифрованные письма, важные, без адресов. Адреса отдельно в другом, жилетном,
мелко переписаны на тонкой бумаге, скручены в трубочку и воткнуты в мундштук
папиросы. Хорошо придумано. В опасную минуту можно папиросу закурить, а если
схватят, незаметно проглотить.
Вещей мало: корзина, набитая провизией, и мешок с крошечной подушкой,
сменой белья и большой, лохматой папахой. Папаха на случай, если понадобится
сразу изменить внешность. Он в кепке и он же в папахе - два разных человека.
И это, кажется, хорошо придумано.
Сейчас подадут поезд. Черно от толпы. Сумерки. Холодно. По навесу
барабанит мелкий осенний дождь. Сизый вечерний дымный воздух пахнет гарью,
нефтью, туманом. Сиро на запасных путях взывают паровозы. Лязг буферов
сцепляемых вагонов.
Серая шинель рядом курит цыгарку. Острый дымок долго держится в
воздухе. Промок сосед.
Сквозь махорку тянет мокрой, кислой шерстью. Топочет казачий патруль.
Стройный офицер с худым волчьим лицом скашивает глаза на серую шинель. -
Покажи документы!