"Сергей Эфрон. Автобиография. Записки добробольца " - читать интересную книгу автора С Дмитровки свернули влево и пошли Охотным рядом к Тверской, с тем
чтобы выйти на Скобелевскую площадь - сборный пункт большевиков. Здесь характер толпы уже резко изменился. "Буржуазии" было совсем мало. Группами шли солдаты в расстегнутых шинелях, с винтовками и без винтовок. Попадались и рабочие, но терялись в общей солдатской массе. Все шли в одном направлении - к Тверской. На нас злобно и подозрительно посматривали, но затрагивать боялись. Я уже начал раздумывать - стоит ли идти на Тверскую, как неожиданное происшествие заставило нас ознакомиться на собственной шкуре с тем, что происходило не только на Тверской, но и в самом Совдепе. * * * На углу Тверской и Охотного ряда группа солдат, человек в десять, остановилась перед злополучным воззванием. Один из них громко читает его вслух. - С. Я., это-то воззвание мы должны сорвать! Слова эти были так произнесены, что я не посмел возразить, хотя и почувствовал, что сейчас мы совершим вещь бесполезную и непоправимую. Подходим. Солдат, читавший вслух, умолкает. Остальные с задорным любопытством нас оглядывают. Когда мы делаем движение подойти ближе к воззванию - со злой готовностью расступаются (почитай мол, что тут про вашего брата - кровопивца - написано). На этот раз протягиваю руку я. И сейчас ясно помню холодок в спине и протянутая рука. Раз! Комкаю бумагу, бросаю и медленно выхожу из круга, глядя через головы солдат. Рядом - звонкие шаги М., позади - тишина. Тишина, от которой сердце сжалось. Знаю, что позади много солдатских голов смотрят нам вслед и что через мгновение начнется страшное и неминуемое. Помоги, Господи! Скашиваю глаза в сторону пр. М. Лицо его мертвенно бледно. И ободряющая мысль - "хорошо, что мы вдвоем" (громадная сила - "вдвоем"). Мы успели сделать по Тверской шагов десять, не меньше. И вот... Позади гул голосов, потом крик: - Держи их, товарищи! Утякут, сволочи! Брань, крики и топот тяжелых сапог. Останавливаемся и резко оборачиваемся в сторону погони. Опускаю руку в боковой карман и нащупываю револьвер. Быстро шепчу М-у: - "Вы молчите. Говорить буду я". (Я знал, что говорить с ними он не сумеет). Первая минута была самой тяжелой. К чему готовиться? Ожидая, что солдаты набросятся на нас, я порешил, при первом нанесенном мне ударе, выстрелить в нанесшего удар, а потом - в себя. Нас с воплями окружили. - Что с ними разговаривать? Бей их, товарищи! - кричали напиравшие сзади. Передние, стоявшие вплотную к нам, кричали меньше и, очевидно, не совсем знали, что с нами делать. Необходимо было инициативу взять на себя. Чувство самосохранения помогло мне крепко овладеть собой. По предшествующему опыту (дисциплинарный суд, комитеты и пр.) я знал, что для достижения успеха |
|
|