"Наталья Егорова. Первый 'Е' " - читать интересную книгу автора

- А что загадать-то можно? Ну, зарплату там побольше, да?
Девчонка закатила желтые глаза.
- Ну что за люди! Все зарплата им, машины-дачи. Ты бутылку еще загадай!
Вовка с опаской отодвинулся.
- Можно все изменить, понял? Всю жизнь. Вот был ты такой человек, а
будешь другой.
- Это как? В смысле имя другое? - не понял он.
- Имя? Можно и имя. И дом можно другой, и семью, и работу, и вообще...
А хочешь - будешь птицей, хочешь - рыбой. Или вовсе ветром. Ну, понимаешь?
Нужно загадывать такое... большое!
Вовка с сомнением покачал головой.
- Это что ж, можно, чтоб теща ведьмой не была?
Кикимора фыркнула и недовольно отвернулась.
Вован представил себя в дорогущем костюме, при галстуке и в
персональном самолете. Картина эта восторга особого не вызвала: галстуки он
терпеть не мог, а в самолетах летать боялся. Да ну, глупости все. Как по
телевизору прям: выпил кофе из красной кружки, и сразу красивый, богатый и
не пахнешь.
Он недоверчиво качнул банку в ладони. Жидкость маслянисто тумкнулась в
блестящую стенку.
- Митька-а! - снова разнеслось над одуванчиками.
- Здрасть, дядь Вов, - буркнул мальчишка, пробегая мимо. Клизма трясла
на бегу длинными ушами, к мокрой шерсти щедро липла травяная труха.
- Да ладно, - нерешительно сказал Вован, порываясь выплеснуть зелье. -
Не надо мне. Я уж как-нибудь...
Кикиморка враз повисла на рукаве, безостановочно повизгивая:
- Ты что! Не смей даже! Всю жизнь жалеть будешь! Ты не спеши, ты
погляди, оно ж тебе само все покажет!
Вовка машинально глянул в банку. Из алюминиевой глуби действительно как
живой картинкой плеснуло.
Вот теща на кухне, шурует недоброй памяти половником в полуведерной
кастрюле и ворчит:
"Это что, зарплата, называется? Чистые слезы. Вона, полы протерлись,
шкаф в ванной третий раз падает. Ведь цельными днями дома сидит, в телевизор
уставится... У Федоренок Костя с трех работ деньги тащит, машину купил, этим
летом жену в Турцию отправил, а этот..."
Соседская Настена визгливо отчитывает его, наткнувшись в подъезде:
"Ваш Петя в нашу собаку камнем кидал. Сама видела. Воспитывать надо
детей, между прочим".
Бухгалтерша, подбоченясь, размахивает мятыми ведомостями, тыча едва не
в глаза толстыми пальцами:
"Че ты на меня-то наезжаешь? Я, что ли, тебе зарплату начисляю?
Сказано: остальное - после праздников".
Лидуся остервенело тыкает шваброй под диван, недовольно сдувает со лба
давно не крашенную прядь:
"Футбол ему только. У сына все штаны порвались, ботинки на зиму надо...
Все соседские на велосипедах гоняют, а на что его купить-то, велосипед? В
кино ты меня когда приглашал? Про день рождения опять забыл!"
Петька с зеленой шишкой на лбу и дырами на грязных штанах глядит
исподлобья: