"Виктор Егоров. Заложник (Повесть) " - читать интересную книгу автора

не направишь.
- Врагами не рождаются, Юсуф, врагами становятся. И от нас с тобой,
между прочим, зависит, сколько их будет у нашей страны, каких и где. Человек
ведь не сам себя делает. Сложно это, брат, очень сложно. Помню я... - Не
договорив, Анатолий Максимович резко поднялся, неслышно шагнул к двери купе,
распахнул - в проходе никого не было. - Заболтались мы с тобой, Юсуф-джан, -
недовольно проворчал он, возвращаясь на свое место. - Давай-ка будем
ужинать.
Но затронутая Юсуфом тема, видимо, всерьез заинтересовала Волкова.
Взрезав карманным ножом жестяную крышку, он снова отставил консервы и
несколько непоследовательно продолжал:
- Я вот сейчас газету смотрел - тревожно в мире. То здесь, то там на
нашу страну огрызаются. А что, наши соседи по собственной инициативе лезут в
свару? Думаю, нет, по чужой, заморской указке стали они нашу силу пробовать.
Но уж если удается целую страну на авантюру, бессмысленную, кровавую,
толкнуть, то отдельного человека, вроде нашего нарушителя, куда как проще.
Тревожно, тревожно в мире, Юсуф. Старт мы взяли неплохо, только борьба эта
не спортивная. Жестокая борьба, кровавая. И противник упорен. Не вышло в
одном, пытаются в другом месте накалить обстановку. Сейчас берутся за наши
края. Сам знаешь, как классовая борьба в Азербайджане обострилась, а ведь до
тридцатого года в здешних деревнях много спокойней было.
- Анатолий Максимович, а почему раньше кулаки только втихую решались
вредить, а теперь открыто, с оружием выступают, банды организуют? Ведь
Советская власть их с самого начала ограничивать стала.
- Теперь иностранные разведки у нас разве что на кулака и могут
рассчитывать. Изо всех сил стараются они раздуть бандитизм, хоть этим нам
навредить. Взять хотя бы случай с засылкой людей в помощь кулацкой банде, о
которой Орлов говорил.
- Значит, выходит, Анатолий Максимович...
- Выходит, Юсуф, - твердо прервал его Волков, - что пожуем мы сейчас да
приляжем на часок-другой. С вокзала прямо в управление ехать придется, а
когда оттуда выйдем, никому не известно.


ГЛАВА IV. ЧАЕПИТИЕ, ПРЕРВАННОЕ ТЕЛЕГРАММОЙ

Поезд приходил в Баку ночью. Поздние пассажиры быстро схлынули с
перрона, растворившись в полумраке плохо освещенных переходов. Волков и
Мехтиев выходили из вагона последними. На вокзальной площади, у здания,
увенчанного четырехугольной, очень похожей на тюбетейку башенкой, их
поджидал управленческий "бенц".
Анатолий Максимович глянул наверх - стрелки на подсвеченном,
расписанном знаками зодиака циферблате показывали четверть второго. В
обычных, неэкстренных, случаях сотрудников не встречали. "Гордеев ждет", -
подумал он и, шумно вздохнув, распахнул дверцу.
Отчаянно чихая, машина двинулась к управлению. Навстречу, позванивая на
перекрестках, торопились в депо последние, уже совсем пустые трамваи,
изредка попадались полусонные извозчики на фаэтонах с мигающими керосиновыми
фонарями, тяжелой, шаркающей походкой двигались по тротуарам уставшие после
ночной смены портовые грузчики - амбалы. А в окнах здания АзГПУ на улице