"Джерри Эхерн. Смертельный клин ("Защитник" #2)" - читать интересную книгу автора

открылась.
Когда старик начал к ней поворачиваться, из тени дерева вышел Холден.
Тот едва не упал, увидев перед носом "Магнум" 44-го калибра.
- Никто вас не тронет, сэр, - заверил его Холден. - Отдайте оружие
женщине. Быстро!
- Чертовы ублюдки - "освободители", - пробормотал сторож. Холден накрыл
левой рукой ладонь сторожа, достававшую револьвер. Рози уже схватила его за
локоть.
- Мы - "Патриоты", - прошептал Холден. - У нас убили одного человека, и
мы хотим похоронить его рядом с женой. Она покоится здесь. Поможете нам?
Лицо старика преобразилось.
- Какого черта, мистер? Конечно, помогу.
- Держите свои пистолет, - сказал Холден...


Ножом Холден вырезал верхние пласты почвы рядом с могилой жены
Барроуса, а Рози относила их в сторону и аккуратно складывала друг к другу,
чтобы потом ничего нельзя было обнаружить.
Гроба не было.
Луна скрылась за тучами, снова начался дождь, и они работали при свете
карманных фонарей. Старый негр-сторож принес простыню, и они замотали в нее
тело Руфуса, уже завернутое в одеяло. Потом опустили труп в могилу.
Яма была вырыта глубокая, поэтому захоронение и укрытие могилы дерном
заняло очень много времени.
Но вот, наконец, уложен последний кусок земли.
Холден, Рози, Митч Даймонд, Пэтси Альфреди и другие "Патриоты", даже
старик-сторож, стали полукругом возле могилы. Дождь пошел сильнее.
- Скажи ты, Дэвид, - сдавленным голосом произнесла Рози Шеперд.
Дэвид Холден посмотрел на остальных, потом на могилу. Он вытащил из
кобуры пистолет Руфуса Барроуса.
- Я взял твой пистолет, Руфус, потому что, думаю, тебе больше пришлось
бы по душе оставить его нам для добрых дел, а не похоронить вместе с тобой.
Ты говорил, что хотел бы видеть меня во главе этих людей. Не знаю, сумею ли
я. Во всяком случае, так, как это делал ты. "Фронт Освобождения Северной
Америки" хочет разделить американцев, заставить темнокожих людей, таких, как
ты, выступить против своей страны; им это никогда не удастся, потому что
любовь к свободе и правде не имеет ничего общего с цветом кожи и подобными
вещами. Ты был одним из лучших бойцов против них. И ты навсегда останешься
их врагом. Потому что, если мы вдруг когда-нибудь устанем и потеряем веру в
победу, нам придется вспомнить тебя, и мы продолжим борьбу и вновь возьмемся
за оружие, - мы просто не сможем тебя предать. Когда мы победим, а мы
обязательно победим, это будет и твоя победа...


Дмитрий Борзой не спал; он смотрел в окно на дождь, прикуривая
сигарету. Где-то там, во тьме, "Патриоты" хоронили своего убитого, зализывая
раны.
- К черту вас всех, - прошептал Борзой.
- Что, Джонсон, милый? - раздался с кровати женский голос.
- Ничего, - прошипел Борзой.