"Борис Петрович Екимов. Родительская суббота (Рассказы разных лет) " - читать интересную книгу автора Иван Атарщиков, молодой колхозный пастух, на Красные яры попал не
желая того, каким-то, видно, нароком. Как всегда, лихо мчался он на своем мотоцикле от скотьего лагеря, напрямую, домой, в станицу, но не свернул возле Братякина кургана, а покатил вниз и лишь потом опамятовал, но решил не возвращаться, а проехать дорогой нижней, возле Красного яра. Крюк невеликий, а свой след топтать - плохая примета. Красный яр - это высоченные глинистые обрывы. Между ними и речкой - дорога. По ней и мчался. И вдруг резко затормозил. Белое облако меловой дорожной пыли, догнав, накрыло мотоцикл с коляской и седока. Рядом с дорогой земля была непривычно изрыта, взбуровлена: просторные, но неглубокие, в колено, ямы; сухие, каменистые комья, отвалы. И людские останки: тонкие ребра, берцы, оскаленные черепа, ломаные и целые; сопревшие сапоги, какие-то тряпки, лоскутья. Прежде, еще недавно, здесь была лишь степь, рядом - речка и посеревший от времени жердевый восьмиконечный крест, памяти знак о погибших солдатах. Теперь же... Надругание над прахом, божья страсть. Молодой пастух с мотоцикла слез, подошел ближе к раскопу, к останкам людским. - Сволочи... Гады... - вслух, громко проговорил он и огляделся, словно рядом были те, кого ругал. Но вокруг лежала пустая степь, рядом - наезженная дорога. И всё. А ругать нужно было в первую голову самого себя. Это он виноват, болтун языкатый. Только он. А уж потом - другие. Теплым, а на припеке жарким солнечным днем в начале сентября на Впереди быстро шел молодой парень в легкой одежде, за ним послушно, след в след - две собаки: тоже молодой, поджарый кобель, виду овчаристого, в гладкой светло-каштановой шерсти, по кличке Тузик, и мать его, лохматая Жулька с высунутым языком. Поднялись на курган, с которого открывался вид просторный, на многие версты: огромный распах долины, на дне которой невеликая речка, по берегам ее - зеленая урема деревьев. Молодой парень, пастух, не степные пейзажи оглядывал. Поодаль, обтекая подножье кургана, неторопливо спускался вниз, к речке, немалый гурт скота. Могучие, породистые абердины, жуково-черные, сияющие под солнцем, неспешно, медленной рекой текли среди яркой желтизны высоких трав. Живая скотья река растянулась. Неторопливо, нежадно пасясь, первые животины уже спустились в долину и возле старых груш отдыхали да сладко чесались, сотрясая корявые стволы и просторные кроны. А по ложбинам - там и здесь - тянулись быки да матки с телятами. И даже далеко наверху видны были отставшие. Молодой пастух оглядывал свое немалое стадо. Старая Жулька прилегла у него в ногах. Тузик застыл, переводя взгляд от хозяина на отставшую скотину. - Ну чего тебе? - усмехнувшись, спросил пастух. - Не терпится? Не набегался? Придут. Никуда не денутся. Хочется? Тузик сдержанно взвизгнул от нетерпения. - Занудился, тогда давай... Сбей! - приказал он не столько голосом, но рукой и перстом, и Тузик помчался на упругих сильных ногах. Жулька лишь |
|
|